Йонас Люшер и Михаэль Цихи
Предварительное размышление
Дорогие друзья,
тему популизма. Для начала необходимое уточнение: возможно, было бы правильнее использовать множественное число и говорить о «популизмах». Очевидно, что популизм принимает различные формы. Специалисты выделяют в первую очередь правый и левый популизм. Но и такая градация, разумеется, недостаточна. Наш проект посвящен осмыслению как различий, так и сходств между различными формами популизма на фоне разных общественных, экономических и религиозных условий. Для этой цели нам удалось собрать очень многоплановую группу.
Агнеш Хеллер большую часть жизни провела в США, а теперь снова живет в Венгрии, которую она была вынуждена покинуть 42 года назад. Ей известны как особенности американской политики, которые привели к избранию Дональда Трампа, так и ситуация в Венгрии, где уже много лет тон в политике задают Виктор Орбан и его партия «Фидес». К тому же в лице Агнеш Хеллер мы приобрели собеседника, который ребенком пережил ужасы фашизма, причем пережил во всех смыслах, и который в 70-х годах, после долгих лет политической конфронтации с коммунистическим режимом и гонениями с его стороны, был вынужден покинуть родину. То есть, это собеседник, который знаком не только с современным популизмом по обе стороны Атлантики, но и с обеими тяжелейшими по своим последствиям политическими идеологиями XX века, которые опирались на популистские механизмы. Но об этом Агнеш Хеллер расскажет сама.
Мария Степанова в нашей группе — серьезный знаток политической ситуации в России. Она уже много лет как журналист и публицист критически следит за политикой Путина, а недавно опубликовала роман «Памяти памяти», в котором измеряет глубины советского пространства памяти.
Ивонн Овуор в своем дебютном романе «Пыль» не только дала характеристику современной кенийской политике, но и осветила колониальную и постколониальную историю своей страны. В настоящее время она наблюдает свою родину издалека. Ивонн работает над новым романом в институте перспективных исследований Wissenschaftskolleg в Берлине — и таким образом у нее также появилась возможность сравнить немецкие популистские течения с кенийскими.
Карол Пирис расскажет нам новости из Бразилии, где в течение следующих месяцев станет ясно, насколько быстрыми и глубокими будут изменения, которые несет стране новый авторитарный президент-популист Жаир Болсонару.
Юсеф Ракха с присущей ему интеллектуальной отстраненностью наблюдал народное восстание в Каире в 2011 году, последовавшее за ним правление «Братьев-мусульман», вторую революцию — или, с иной точки зрения, путч — а теперь стал свидетелем того, как все больше ужесточается режим военного правительства. В предварительной беседе он упомянул, что намерен заняться вопросом о взаимоотношениях популизма и исламизма.
Михаэль Цихи, будучи активным политиком из австрийских «зеленых», прекрасно осведомлен о ситуации в своей стране и с беспокойством следит, какие перемены происходят в обществе на второй год правления коалиции из правой и гражданской партий.
В юные годы швейцарец Йонас Люшер на личном опыте испытал нарастающее влияние специфического швейцарского популизма в исполнении Швейцарской народной партии, которая уже двадцать лет является сильнейшей в стране. В наши дни он с беспокойством наблюдает, как в правительстве его новой родины появляются политики в диапазоне от правых консерваторов до открытых ультраправых из «Альтернативы для Германии». Столь разнообразная группа идеальна для расследования феномена популизма.
graphicrecording.cool
Мы хотим начать дискуссию с тезиса: Нам кажется, что есть нарратив, к которому прибегают все популисты. Согласно этому канону, государство находится в руках оторванной от реальности, глобалистски мыслящей, по большей части городской элиты, которая давно утратила контакт с «обычными» гражданами и не имеет представления о насущных нуждах «народа». При этом утверждается, что они, популисты, не принадлежат к этой элите, и они единственные, кто понимает страхи граждан, произносит их вслух и принимает всерьез. Там, где популисты уже сидят в правительстве — например в Венгрии или США — нарратив слегка меняется: теперь «истинные интересы» народа следует защищать от оппозиции, а еще активнее — от международных организаций, таких как ЕС и ООН.
Эти положения интересны по нескольким причинам. Во-первых: многие лидеры популистов происходят вовсе не из «простого народа». Например, Кристоф Блохер, лицо швейцарского правого популизма, позиционирует себя как народный трибун и поддерживает едва ли не «крестьянский» флер в своем имидже — этакий человек из народа. При этом он владеет активами в химической промышленности и обладает состоянием в размере около 10 миллиардов евро. Аналогичные примеры — Дональд Трамп и Сильвио Берлускони. Почему несмотря ни на что этим политикам верят, когда они говорят о своей близости к народу, когда утверждают, что понимают заботы простых людей и готовы ими заниматься?
Во-вторых: популисты хвалятся тем, что озвучивают вслух мысли «молчаливого большинства», и претендуют на то, что представляют истинные интересы народа. Но так ли это? Или все, что им удается — это подлые манипуляции народом? Действительно ли элита и ее диктат политкорректности подавляют мнения и интересы большинства? Если это не так, то почему же этот нарратив все равно столь притягателен?
И, наконец, в-третьих: представление об оторванной от реальности политической элиты, «classe politique» — оно вообще состоятельно? Для каких стран оно справедливо, для каких нет? Мы, участники дискуссии, — принадлежим ли мы к этой элите и являемся ли мы таким образом частью проблемы? Или, может быть, с учетом сложного устройства мира и сложности политических решений существование такой элиты просто необходимо? Действительно ли эта элита осуществляет моральный террор и запрещает мыслить определенным образом, или же «пропасть» между политической элитой и простым народом — неизбежное следствие того обстоятельства, что объяснить вовне политические взаимосвязи глобального мира — дело очень трудное?
Итак, кто «поднимет мяч» и первым ответит на наши вопросы в виде эссе, рассказав о специфике ситуации в своей стране?
С уважением,
Михаэль и Йонас
