Инклюзивный проект
Из лечебницы – на сцену
Бременская мастерская Blaumeier – старейший инклюзивный проект Германии. С 1986 года он собирает вместе людей с инвалидностью и без на занятиях театром, живописью, фотографией и литературой. На фестивале «Протеатр» в Москве труппа мастерской показала спектакль «Буря» по пьесе Шекспира. Режиссер Имке Бурма рассказала о том, как сделать из инклюзивного проекта професcиональный театр.
Как появилась мастерская Blaumeier?
Она была основана после роспуска отделения психиатрической клиники. Людей перевели в жилые комплексы в Бремене, где они могли жить по-другому и развиваться. Чтобы посмотреть, что каждый из них может и что в нём особенного, был создан творческий проект. Но при этом мы занимаемся не терапией. Это профессиональная работа.
Кто играет в труппе?
Это 11 человек, среди которых есть люди с инвалидностью и без. Они играют вместе уже тринадцать лет. Часто меня спрашивают после спектакля, у кого какие ограничения, а я уже и не могу сказать. Это здорово, что зрители приходят на показы, интересуются. Но мы не хотим им сказать, что актеры с ограниченными возможностями такие же, как мы. Это чушь. Актеры с инвалидностью должны иметь возможность сохранить свои особенности.
Они всегда понимают, что делают на сцене, осознают контекст происходящего?
Это надо спрашивать у каждого отдельного актера. Я сама не всегда это знаю и не решаюсь оценивать. Они знают, какого персонажа они играют, кто их партнер. «Буря» для меня очень интересная и напряженная работа, сюжет пьесы очень сложный, и вообще Шекспир – не самый простой автор. У него есть эти грандиозные темы, объемные чувства – месть, прощение, отчаяние, тоска. А объемные чувства, как говорят, – отличительная черта нашего ансамбля.
Отличается ли как-то подход к работе в инклюзивном театре?
Я также работаю с профессиональными актерами в государственном театре, и для меня нет никакой разницы в подходе. Я воспринимаю актера таким, какой он есть, смотрю, что он за человек, что ему нужно, как я могу его раскрыть. Иногда с актерами Blaumeier требуется какая-то другая коммуникация, больше терпения, обходные пути. Профессиональным актерам я в какой-то момент могу сказать: это твоя работа, твоя ответственность, я хочу, чтобы ты сделал то-то, подключение ищи сам. В Blaumeier так не получится. Я должна буду сказать: давай вместе посмотрим, как тебе это сделать.
Blaumeier Atelier – старейший и известнейший инклюзивный театр Германии. Это накладывает какой-то отпечаток на вашу деятельность?
Это здорово! Я испытываю большое уважение перед той работой, которую проделала Blaumeier более чем за тридцать лет. Ее основатели имели по-человечески очень понятную мотивацию. Они хотели показать обществу людей с инвалидностью, сделать их видимыми, дать голос. А сегодня есть столько разных направлений, часто довольно радикальных, что это, возможно, противоречило бы их эстетическим представлениям и человеческому пониманию. Но я рада, что можно об этом поспорить. Для этого отлично подходят такие театральные фестивали.
Но внутри инклюзивной сцены кооперации случаются не так часто, не так ли?
Это правда. Я думаю, это связано с идеей инклюзии, хочется выбраться из «особой» ниши, хочется туда, где нас нет, и это отличный нетворкинг. Для меня инклюзия – это сотрудничество людей с различными свойствами.
Можно ли сказать, что проект изменил отношение к инвалидам в обществе?
К сожалению, мы еще очень далеко от общественной свободы, которой бы мне хотелось. В нашей мастерской актеры репетируют, демонстрируют свои умения, а потом выходят на улицу, садятся в автобус, где на них снова косо смотрят и унижают.
Можешь что-то посоветовать зрителям, впервые пришедшим на спектакль Blaumeier?
Открыть уши и глаза, впечатляться, шокироваться, быть открытыми и честными с собой. Но это, в принципе, относится к походу в любой театр.
