Интервью
Как «Ночь музеев», но только лучше: «48 часов Новосибирск»

Современное искусство нонстоп покажут на фестивале «48 часов Новосибирск» в сентябре. Подавать заявки могут все, кто так или иначе причастен к местному арт-сообществу: как самостоятельные деятели искусств, так и центральные площадки. Новосибирский фестиваль концептуально близок проекту «48 часов Нойкёльн», который из районного междусобойчика разросся до самого масштабного независимого арт-фестиваля в Берлине. Кураторы Торстен Шленгер и Мартин Штеффенс рассказали, может ли искусство менять социальную реальность и как Новосибирск совершит свой арт-прорыв всего за 48 часов.
 

Искусство там, где его не ожидаешь

В этом году фестиваль современного искусства «48 часов Нойкёльн» (Нойкёльн – это один из городских районов – прим.ред.) пройдет в Берлине уже в 21-й раз. Как в 1999 году появилась идея организовать это событие и в чем его главная задача?

М: Все началось со статьи в местной газете о негативной ситуации в нашем районе. После выхода того судьбоносного текста художники, чьи квартиры и мастерские находились на территории Нойкёльна, собрались, чтобы обсудить, как можно сделать наш район более культурным. Они решили провести совместное мероприятие длиною в целые выходные, чтобы местные жители могли познакомиться с новыми арт-пространствами и художниками Нойкёльна.
 
Фестиваль за эти годы сильно разросся. Сначала у нас было 25 площадок и 100 мероприятий, а сейчас – больше 350 различных пространств и около 800 событий. Постепенно район из неблагополучного стал местом, привлекающим к себе творческих людей. Сегодня сюда активно переезжают профессиональные деятели искусства, они открывают свои мастерские и арт-пространства. А в дни работы фестиваля дополнительно приезжает еще около тысячи художников со всего мира. Можно сказать, что 48hNK (сокращение от «48 hours Neukölln» – прим.ред.) – самый большой независимый фестиваль в Берлине.
 
Т: Особенность нашего фестиваля в том, что он не был создан городскими чиновниками, инициатива шла от жителей района. Цель события – поддержать современную свободную художественную среду и показать искусство в тех местах, где его обычно не ожидаешь увидеть. Зрителю не обязательно идти в галерею или музей, чтобы «прикоснуться к прекрасному», потому что это самое прекрасное может жить в любой точке общественного или частного пространства.
 
Нам важно продемонстрировать возможности искусства в осмыслении процессов, которые происходят в современном обществе. В нашем районе проживают люди 150 национальностей из разных социальных слоев. При таком разнообразии взглядов и потребностей нужно учиться взаимодействовать друг с другом. Любые разногласия проявляются драматично, а мы считаем, что искусство как раз и должно жить там, где есть остросоциальные проблемы. Сегодня художники все чаще работают над такими темами, как миграция, экология, прекариат, гендер. По сути, они расковыривают социальные «болячки» и смотрят, что произойдет дальше.
 
Так, в 2015 году художник из Кельна Фрэнк Белтер и местный «Театр мигрантов» инициировали проект строительства лодки из огромного количества тетрапаков. Это делали публично, с участием зрителей, а после лодку пронесли через весь город и спустили на воду. Художник и один из мигрантов ступили на самодельное судно и тут же пошли ко дну. Это было очень символично по отношению ко всему мигрантскому кризису. Тот фестиваль, кстати, оказался пророческим, потому что уже через пару месяцев в Берлин хлынули толпы беженцев.
  © Михаил Конинин
М: Не менее интересно и то, что в нашем фестивале участвует огромное количество художниц. Безусловно, это ведет к появлению в программе большого числа проектов на тему феминизма. В этом году, например, мы покажем большую международную выставку «Космофеминизм – новая эстетика».
 
Получается, что фестиваль для вас – это некая форма социального проектирования?

М: Нет, для нас гораздо важнее возможность сделать искусство доступным – причем для тех слоев населения, которые никогда не пойдут в оперу. Не только потому, что у них нет на это денег, но и потому, что они не чувствуют: это про них. В этом смысле наш фестиваль расширяет горизонты восприятия.
 
Т: Нам не близок дискурс, распространенный в Берлине, когда искусство становится способом инструментализации. Да, мы говорим о том, что искусство не может быть оторвано от острых вопросов и что художники не работают вне социальных тем. При этом мы выбираем для фестиваля не только проекты, затрагивающие общественно важные вопросы, но и показываем много работ, которые осмысляют современное искусство как таковое. Мы, прежде всего, арт-фестиваль. Изменения в нашем районе происходят сами, они не являются ответственностью тех, кто проводит фестивали, выставки или другие события. Искусство и художники не могут заменить политиков, социальных работников или школы.

У каждого – «свой» фестиваль

 На 48hNK проходят сотни событий, хочется понять: как все же выглядит формат фестиваля?
 
М: Мы задействуем самые разные площадки: художественные пространства (их в Нойкёльне около 70), галереи, мастерские художников, магазины, церкви, бары. Самое маленькое помещение, куда приходят наши зрители, – это частная квартира площадью 12 кв.м, а самое большое – музей в 5.000 кв.м. Это разнообразие для нас очень важно, так обеспечивается широкий доступ к искусству.
 
Т: 48hNK хоть и идет всего двое суток, мы начинаем подготовку к следующему фестивалю прямо во время предыдущего. Собираем художников и обсуждаем с ними тему для будущего года. Примерно 200-250 мероприятий, которые у нас проходят, входят в тематическую программу. Остальные 350-400 – так называемые независимые, «свободные», форматы, в программке они обозначены отдельно (показывает на газетный лист с расписанием событий 48hNK – прим. ред.), и авторы этих проектов принимают участие уже без привязки к главной теме.
 
У нас есть еще вторая часть. Она называется «Junge Kunst NK (Молодое искусство Нойкёльна)» – это порядка 60 проектов для подростков и молодежи. Для нас это воспитание художников и зрителей новых поколений. Например, всегда впечатляюще выглядят выставки в художественной школе Young Arts. Дети целыми классами по полгода готовятся к экспозиции, вдохновляясь темами «взрослого» фестиваля. В качестве выставочного пространства юные таланты получают целое здание, и выходит весьма интересно.

Чтобы попасть в программу фестиваля, нужно сперва подать заявку на участие. Как много проектов вы отклоняете?

Т: Около 10-15%. Наш фестиваль делает то, чего не делают другие: если на этапе Open Call мы видим, что какая-то заявка имеет потенциал, но в нынешней формулировке слабовата, кураторы обращаются к художнику, уточняют замысел и предлагают доработать проект и его описание. В этом мы тоже видим свою задачу – помогать авторам четче формулировать идеи. Художники не являются прирожденными писателями, они занимаются другим делом. Тем не менее, им нужно уметь грамотно представлять свои идеи, это важно.
© Михаил Конинин
Почему фестиваль проходит всего 48 часов? Ведь никто из зрителей (да и самих организаторов!) не успевает увидеть его полностью. Вы не думали сделать его чуть более продолжительным?

М: Такие масштабные фестивали, как арт-биеннале в Венеции или «documenta» в Касселе, для зрителей тоже существуют не очень-то и долго. Они приезжают туда на короткий срок, посещают то, что им интересно, и возвращаются домой. В нашем случае промежуток в 48 часов дает своеобразную динамику. Фестиваль сейчас насчитывает более 70 тысяч посетителей ежегодно. И интересным его делает именно «сверхпредложение».
 
Значит, у каждого посетителя по итогу получается «свой» фестиваль?

Т: Совершенно верно – и это здорово, когда каждый может выбрать то, что ему интересно. Есть такие посетители, которые изучают программу вдоль и поперек, чтобы заранее составить свой маршрут, а есть те, кто просто приезжает в Нойкёльн, с головой погружается в фестиваль и даже не знает, куда их вынесет спустя двое суток. Для многих такая свобода выбора и возможность приключений бесценны.
 
Тем, кто никогда не был на вашем фестивале 48hNK, это событие может показаться похожим на акцию «Ночь музеев», которую тоже придумали в Берлине, еще в 1997 году. В России «Ночь музеев» проходит с 2002 года. Впервые ее провели, кстати, именно в Сибири – в Красноярском музейном центре «Площадь Мира». Чем, на ваш взгляд, «Ночь музеев» в Берлине отличается от фестиваля 48hNK?
 
Т: Иногда эти два проекта сравнивают, и тогда мы просто отвечаем, что 48hNK – это как «Ночь музеев», но только лучше. Мы не ограничиваемся конкретными культурными учреждениями. Наш фестиваль проходит на территории всего района, и это дает возможность окунуться в жизнь города. Мы открываем для людей искусство в тех местах, где его совсем не ждут: в заброшенной пивной, на чердаке частного дома, в лодке, которая плывет по реке, или даже в телефонной будке на соседней улице.
 
М: Конечно, приходится учитывать, что не все будут рады фестивалю, особенно в вечернее время. 20 лет назад людей необычайно радовало, если в Нойкёльне происходило хоть что-нибудь интересное, и тут уж точно было не до жалоб. А теперь в наш район переселилось много молодежи, и количество вечеринок и других музыкальных мероприятий сильно возросло. В результате мы вынуждены особенно внимательно следить за тем, чтобы ночами было тихо.
 
Т: В 2017 году на одной из крытых автопарковок мы обустроили фестивальный бар. Это был чудесный летний вечер с музыкой, которая привлекла более тысячи посетителей. В какой-то момент мы помешали кому-то из жильцов близлежащих домов, на нас пожаловались. Мы попросили всех очистить территорию и быть вежливыми с соседями. И что вы думаете: через полчаса парковка стала абсолютно пустой, а уходивший народ благодарил нас за классный вечер. И ни одного недовольства! Здорово, что публика может быть такой понимающей, даже на больших мероприятиях.

Экспансия в Сибирь: новое настоящее

Проходил ли 48hNK еще где-нибудь, кроме Берлина?
 
М: В формате непрерывного события на протяжении 48 часов, а именно это мы планируем реализовать в сентябре в Новосибирске, фестиваль еще нигде не повторялся. Но были другие международные сотрудничества. Например, мы показываем небольшую часть берлинской программы на локальном фестивале Trekantområdets Festuge в Дании.

Почему вам кажется интересным провести фестиваль «48 часов Новосибирск»?
 
М: Во-первых, это очень далеко от Европы, и сперва может показаться, что у вас тут все устроено совсем по-другому. Во-вторых, нам интересно познакомиться с людьми и понять, как устроена местная художественная сцена.
 
Т: Первый раз мы оказались в Новосибирске по приглашению Гёте-Института осенью прошлого года. Изначально не было намерения организовывать что-то. Просто приехали, посмотрели город, познакомились с местной средой – и были впечатлены тем, как здесь кооперируются художники, насколько сильные существуют между ними связи. Из тех разговоров и контактов постепенно начала формироваться идея будущего фестиваля «48 часов Новосибирск».

Кроме того, Новосибирск интересен нам тем, что мы сможем устроить художественный обмен, пригласив художников из Сибири на фестиваль в Берлин, а также привезти наших авторов сюда. Так фестиваль становится международным. Это очень вдохновляет.
 
Изменится ли формат фестиваля в Новосибирске?

Т:  Мы считаем, что местная сцена должна сама определить формат, а себя видим больше в роли партнеров, которые помогут советом, опираясь на многолетний опыт проведения подобного события.
 
Уже известна тема фестиваля в Новосибирске – «Новое настоящее», и до 2 июня объявлен прием заявок от деятелей искусств и творческих пространств. В тематическое «ядро» программы войдут три главных площадки, а вокруг них, по всему центру города, свои двери откроют небольшие выставочные пространства и независимые мастерские. Одна из центральных экспозиций будет представлена в Городском центре изобразительных искусств (ГЦИИ).
  © Михаил Конинин Интересно, а есть ли вообще запрос со стороны новосибирских авторов на подобного рода событие? В команде организаторов фестиваля – Гёте-Институт в Новосибирске и реформируемый ГЦИИ, что уже, конечно, говорит о серьезности намерений.
 
Т: На самом деле да. Примерно 70 человек пришли на нашу лекцию о фестивале современного искусства, которая проходила в ГЦИИ в сентябре 2018 года. Они слушали нас, а после размышляли, может ли берлинская модель стать прообразом фестиваля для Новосибирска. Тогда же мы встречались с художниками, ходили к ним в мастерские. После, через несколько месяцев, случилась вторая встреча с арт-сообществом, на которой обсуждалась идея фестиваля. Мы видим, что у новосибирских деятелей искусства есть желание принимать участие в «48 часов Новосибирск», им важно достучаться до новой публики. Мы заметили, что здесь выставки часто имеют неформальных характер и проводятся только для друзей. Вопрос, как привлечь широкую аудиторию, очень актуален. Интересно, как все сложится. Все художники, с которыми мы говорили, выражали уверенность в том, что фестиваль получится успешным.
 
«48 часов Новосибирск» – это фестиваль исключительно современного искусства, или традиционные художники, коих в Новосибирске, пожалуй, даже больше, тоже смогут найти себя в нем?

М: Фестиваль будет представлять современное искусство во всех его ипостасях. Традиционные авторы уже имеют свои институции и помещения для выставок. А «48 часов Новосибирск» адресован как раз тем, у кого пока нет площадок для демонстрации своего творчества. Еще одной из целей нашего фестиваля станет поиск определения понятия «современное искусство». И я не стал бы здесь исключать традиционных художников, членов признанных союзов: возможно, они тоже определяют себя как современных и потому смогут внести вклад в это масштабное событие, а вместе с ним – понимание, что же такое современное искусство сегодня и какую роль оно играет в нашем обществе.

Статья изначально была опубликована на сайте Тайга.инфо