«Перспективный кинотеатр», В. Смышляев, Е. Буров
«Перспективный кинотеатр», В. Смышляев, Е. Буров, 1985-1986 гг.
Проект «Перспективного кинотеатра», известный так же, как «Линза» или «Утюг», является знаковым для поколения «бумажной архитектуры» в Новосибирске. Приведенный текст был вписан Виктором Смышляевым в один из графических листов архитектурной подачи проекта. Этот отрывок фиксирует кризис модернизма, заявляет о профессиональном самоуничтожении, обозначает выход архитектурного мышления из материального в ощущения, «фильмическое», что можно считать характерными чертами, обобщающими опыт сибирской бумажной архитектуры.
«Множество способов создания иллюзорных миров позволило разбить огромную линзу кинотеатра изрядным количеством необычных объектов радикальной архитектоники, а беспокойная графика подчеркивает, что здание сделано словно из чьих-то снов или из чего-то подобного, из чего создается любое кино.
Кинотеатр
- Кино теряет свою Силу. Это объясняют различными причинами. Например: прогрессированием телевидения. Но, может быть, это явление имеет другие корни. Ясно одно — кинотеатр умирает, и мы можем поддерживать Его существование какими-либо искусственными средствами или отказаться от него, как устаревшей формы иллюзорного мира. Мы встаем на вторую точку зрения. Эту точку зрения можно сформулировать в другом смысле как отрицание всяких форм Ложного Бытия. Это можно сформулировать тезисом — к самой жизни.
- Нет никакого положительного Действия, которое приведет к возвращению кино. Нам остается лишь негативное действие — разрушение и саморазрушение.
- Единственным произведением этой негативности, когда пытается отрицаться сама отрицательность, будет поэтому предсмертие, такое предсмертие, когда организованная форма подвергается началу негации, когда классическое основание вдруг объединяется с супрематическим и дает в этом чувственное знамение холодного и пустого — того, что движет всякое существо и всякое действие. Формы оторвутся от тяжести земли и врежутся друг в друга противоречивостью Бытия и Инобытия. В столкновении частей плоскости отрицаемого действования и взорванной формы — отличимого <неразборчиво>, может быть скажется та глубокая пропасть, отделяющая нас от действительного течения жизни. Мы желаем наполненности жизни. Но мы не в состоянии наполниться ей и <неразборчиво> принимаем заменитель жизни одну одностороннюю идеальность — нескончаемый поток чужой воли, чужого бытия, чужого».