Дагмар Лойпольд
На машине. Петрозаводск и Карелия

400 км к северо-востоку от Петербурга, температура за окном, судя по цифрам на табло, падает с восемнадцати градусов при отправлении до одиннадцати градусов по прибытии. На вокзале нас встречает неслабый ветерок с Онежского озера, второго по величине озера в Европе. Мы заселяемся в самый большой отель – «Онего Палас», местные называют его просто «корабль»: он и в самом деле похож на огромный пароход, с «капитанского мостика» – из ресторана на 11-м этаже – открывается потрясающий вид на озеро. Первая прогулка следующим утром под моросящим дождем не оставляет особых впечатлений: тоскливый проспект Ленина, с обычными магазинами, торговыми центрами и серыми домами без особых архитектурных затей, по большей части довольно ветхими.  Во второй половине дня выглядывает солнце, и я, выспавшись в «обеденный перерыв», замечаю и прекрасное: набережную, парк у Национального музея, старый деревянный дом, окрашенный в жизнеутверждающий желтый цвет рядом с отелем-кораблем. На главной площади наш экскурсовод указывает на памятник Ленину, который глыбой возвышается в центре. Один из самых больших, подчеркивает она с гордостью, и единственный, изображающий Ленина без непременной кепки, вместо которой тут шапка-ушанка. Правда, она у него не на голове, а в руках. Маркс и Энгельс, тоже увековеченные в камне, мирно сидят рядышком – вообще замечаешь, что здесь, на севере, улицы до сих пор носят имена героев и вождей прошлых лет, в отличие от Петербурга. Впечатляет как снаружи, так и внутри — Национальный музей, который мы посетили в конце нашей прогулки; хорошо организованная экспозиция дает наглядное и полное представление о карельской археологии и геологии, обычаях, костюмах, изобразительном искусстве.

Самое красивое – камни, в том числе мрамор и гранит (использовавшиеся и при строительстве Санкт-Петербурга), огромные сооружения из валунов, которые защищали от злых духов, и помимо этого – ткацкие изделия, вышивка, тончайший лен. Вечером, после чтений в Национальной библиотеке, знакомство с карельской кухней, рыба из Онежского озера, на закуску – «калитки» – плоские пироги из ржаной муки, с разной начинкой, даже сладкой, но чаще с картофельным пюре, рисом, рыбой или овощами.

На следующее утро мы отправляемся в блиц-тур по Карелии, в программе – целебный источник и водопад. На окраине Петрозаводска видим бездомных собак, сбившихся у обочины в стаю. Будто для атаки на город. На мой вопрос наш экскурсовод отвечает, что да, есть с ними такая проблема. Посреди дороги, на разделительной полосе я замечаю еще несколько таких «мятежников», все тощие, лохматые, злые.

Окраины города безжалостно уродливы, заброшенные стройки и пустыри плавно перетекают в промзоны, мусор у дороги, рекламные щиты, гаражи – глобальное засорение всего мира. Затем дорога сужается до одной полосы, еще больше выбоин и прекрасный смешанный лес — березы, лиственницы, клены, сосны – теперь обрамляет дорогу, время от времени промелькнут то деревянный дом, то небольшая церквушка с красивой резьбой, уже почти ставшие частью окружающей природы, замшелые стены, заросшие крыши. Как только появляется какой-нибудь населенный пункт, сразу видишь — тут постарался человек: см. выше.

Неожиданно дорога становиться идеальной, на протяжении нескольких километров амортизатору ничего не грозит. Это все, объясняет наш спутник, потому что Путин вон там (он указывает в сторону широкой лесной дороги, которая ведет вглубь леса) — построил себе дачу со всеми удобствами, теннисным кортом, бассейном и тренажерным залом, на самом берегу одного из многочисленных озер в Карелии. Он уже успел ее перепродать, она досталась какому-то олигарху, но простым смертным туда по-прежнему не добраться. Потом дорога снова превращается в лоскутное полотно с глубокими ямами, которые наш водитель виртуозно объезжает. Впрочем, встречные водители тоже.