Маттиас Наврат
Сибирский дневник

Немецкий писатель польского происхождения проводит четыре недели в Сибири в рамках регионального проекта «Литературные маршруты». Главными станциями писательской резиденции в Сибири станут Новосибирск, Академгородок и Красноярск. Прошла одна неделя с момента прибытия Маттиаса Наврата в Новосибирск. В своем блоге он делится впечатлениями от сибирского мегаполиса.

12.09.
Пересадка в Москве. Магазины с парфюмерией, алкоголем и шоколадом – все выглядит точно так же, как в аэропортах Цюриха, Парижа, Нью-Йорка или Тель-Авива. Единственное отличие составляют объявления по громкоговорителям. Вещание ведется без единой паузы, словно пассажирам ни секунды не положено находиться без информации. Примерно то же ожидает меня и по прибытии в Новосибирск. Координатор проекта Елена приготовила план моего пребывания на весь месяц. В нем собраны всевозможные встречи, мероприятия, предложения по проведению свободного времени. За нашим первым обедом в ресторане мы просматриваем план по пунктам. Затем еще раз – с директором Гёте-Института в Новосибирске Штефани Петер. На первый взгляд, в плане нет ни единого пробела. При повторном рассмотрении я обнаружил, что два дня ближе к концу моего пребывания отмечены красным: свободный день.

13.09.
Первая ночь в квартире. Около 6 утра вырываюсь из сна. Мне снилось, что я должен выступать на читке от Kabeljau & Dorsch, помещение уже битком, а я провозился и пришел слишком поздно. Меня вызвали, но я не услышал. Затем сижу на сцене и понимаю, что мой текст скучный. За окном над городом лежит туман, свету не удается проникнуть в обе комнаты моей квартиры. Я не чувствую, что смогу сейчас работать – слишком устал. Кажется, что окружающие объекты находятся от меня дальше, чем я привык, так, что в это пространство между мной и необходимостью совершать действия я вполне могу вместить и отсутствие мыслей.

14.09.
Повсюду небоскребы из стекла, повсюду строящиеся дома. Но если посмотреть вниз из моего окна, то можно увидеть одноэтажный темно-коричневый деревянный домик, с резьбой и окрашенными белыми наличниками. Он сохранился с того времени, когда здесь, на Оби и ее притоках, еще строили дома где хотели, без разрешения на то царской власти. Сразу за деревянным домом стоит двухэтажное каменное здание голубого цвета, с высоким окнами и белыми капителями. Оно относится к тому периоду, когда завершилась стройка транссибирского моста и в 1893 году был основан город. Это здание могло быть одной из школ, на строительство которых отцы города получили кредит от Николая II. Еще дальше, примерно на уровне многополосного Красного проспекта, что идет через центр, я смог разглядеть серое здание в конструктивистском стиле, который считается русским Баухаусом. Оно, должно быть, принадлежит периоду после Октябрьской революции, когда Новониколаевск, как тогда назывался город, стал резиденцией большевистского правительства всей Сибири. Причиной тому было положение города как важного узлового центра на Транссибирской магистрали, которое использовалось для распространения листовок и переброски войск. Наконец, справа голубое здание школы подпирает серый панельный дом, именуемый «хрущевка». В 60-ые гг., после сталинской эпохи, Никита Хрущев распорядился построить по всей стране современное жилье для семей. «Помню, как в 80-ые я ребенком сидел в библиотеке на первом этаже одного из таких домов и читал «Приключения Тома Сойера и Гекельберри Финна», — рассказывает Константин, сотрудник местного фонда им. Фридриха Эберта, который делится со мной знаниями о своем родном городе. «Было ужасно холодно. Этот тип строительства – большие окна на первом этаже, тонкие панельные стены – хорош для черноморского побережья, но здесь, в Сибири?». В «хрущевке», что стоит под моими окнами у здания школы, на первом этаже тоже находится библиотека. Перед ее входом есть небольшой книжный стеллаж, с помощью которого люди, живущие по соседству, могут обмениваться друг с другом книгами. Библиотека носит имя Надежды Крупской, жены Ленина. Неподалеку стоит православная церковь с византийским куполом, церковь польско-католической общины, а также синагога, облицованная зеркальным стеклом, которую построили в 2012 году. Каждый день, выходя из дома, я вижу пожилую женщину с платком на голове, сидящую у деревянного дома между небоскребов. Когда я возвращаюсь домой, она по-прежнему здесь и наблюдает за улицей.

15.09.
Сегодня София, моя персональная ассистентка из Гёте-Института, которая очень хорошо говорит по-немецки, отвела меня в бар, где под крышей протянуты стальные балки. Мы пили крафтовое пиво: здесь варят 8 сортов, в том числе IPA и копченое пиво. Мы обсуждали «Настоящего детектива», «Гарри Поттера», «Игру престолов», «Ганнибала» и книги братьев Стругацких. София порекомендовала мне Улицкую и Рубину. На ее запястье я заметил серебряный браслет с многочисленными маленькими подвесками. Одна из них была в форме брецеля, она напоминает Софии о времени, когда та проходила практику в Ландсхуте. Другая подвеска имеет форму Бранденбургских ворот, была куплена в Берлине. Меня тронуло то, как девушка держала каждый их этих маленьких серебряных предметов между пальцами, словно они были для нее очень-очень ценными. Затем она рассказала мне о спектакле, который видела уже дважды. Он представляет собой диалог двух поэтов, которые никогда не были знакомы друг с другом. И только их стихи говорили между собой.

16.09.
— Ирина, — кричит одна из дам в подземном переходе, что идет под перекрестком Красного проспекта, и медленно шаркает от своего киоска, где разложено женское нижнее белье, к киоску наискосок. Его хозяйка стоит в дверях своей стеклянной коробки и наблюдает за проходящими мимо. Перед одним из магазинчиков, который до потолка увешан платьями и рубашками, собралась группка продавщиц, они болтают и передают по кругу миску с виноградом. Все продавщицы здесь, внизу, носят домашние таки. В узком переходе есть также магазины, торгующие выпечкой, и кофейный ларек «Белый кролик», в котором стоит кофейный аппарат, больше похожий на космический корабль. Перед киоском с косметическими принадлежностями продавщица красит лаком ногти одной молодой женщине. Люди маршем проходят мимо разложенных товаров – у них как раз сейчас обеденный перерыв, или же назначена встреча, а переход под землей представляет собой единственную возможность пересечь многополосный перекресток. Переход разветвляется в обе стороны: если зазеваться, можно выйти на неверной стороне. Тогда нужно опять спускаться вниз, чтобы сквозь множество рядов постараться выйти через противоположную развилку. Переход открыт до полуночи, и я пока так и не выяснил, как же пересекать перекресток после этого времени. По вечерам проходы пусты, лишь на каждой развилке сидит охранник на пластиковом стуле и либо что-то смотрит в телефоне, либо потягивает чай из термокружки. Тогда я совсем один прохожу мимо спящих витрин и могу увидеть до самого конца освещенный люминесцентными лампами переход, пока надо мной шумит улица. А иногда, напротив, бывает так тихо, что я слышу свои собственные шаги. Поднимаюсь наверх на противоположной стороне – и ко мне сразу же летят звуки музыки из парка, мимо, смеясь, проходит пара, на светофоре снова трогаются машины, и я иду последний отрезок пути до дома, в свою квартиру.