Блогеры Берлинале 2019
Интервью: Егор Москвитин о Берлинале

Егор Москвитин
Егор Москвитин | Егор Москвитин

Берлинале-блогер из России Егор Москвитин рассуждает о том, что стоило бы поменять на следующем фестивале, о различиях в мужской и женской режиссуре и об отношениях политики и искусства.

Что изменится в 2020 году?

На Берлинале – время перемен! В 2020 году место многолетнего директора фестиваля Дитера Косслика займет новая команда: Карло Шатриан и Мариетте Риссенбек. Что стоило бы сделать иначе на следующем фестивале Берлинале?
 

Я хочу, чтобы фестиваль оставался таким же, как и сейчас – максимально непредсказуемым. Отправляясь в Венецию и в Торонто, критики знают, что получат парад интеллектуального зрительского кино, эдакую репетицию «Оскара». Отправляясь на «Санденс», они знают, что их ждут простые истории, полные гуманизма. Наконец, отправляясь в Канны, они готовы к тому, что кто-то составил картину года в кинематографе за них. И только Берлин остается сюрпризом. Здесь каждый зритель – сам себе программный директор.

Должны ли фильмы выражать четкую позицию по тому или иному вопросу?

В мире есть много мест, где общественное и политическое положение вызывает беспокойство. Об отношениях политики и искусства сейчас много спорят. Надо ли кинематографистам еще более явно, чем сейчас, заявлять о своей политической позиции?
 
Искусство суггестивно: оно обладает способностью предлагать зрителю образ мысли и действия. Бывали случаи, когда революции начинались после театральных представлений. Поэтому критики так приветствуют кино, выражающее гражданскую и политическую позицию авторов. Но мне кажется, очень важно, чтобы профессиональное сообщество оставляло режиссерам свободу – в том числе и свободу от участия в текущих дискуссиях, право жить будущим, а не настоящим. Политически заряженные фильмы, которые потрясли меня в этом году – это Official Secrets и The Report (фестиваль «Санденс») и Vice и By The Grace of God (Берлинале).
 
Мне нравится, что каждый из них не превратился в разгневанную публицистику, а сохранил кинематографическую целостность и ценность. Фильм Франсуа Озона – настоящая большая французская литература. Фильм Адама Маккея – пример стилистического решения, позволяющего говорить о сложнейших темах на понятном и интригующем языке.

Сильные женщины – это «другая» Берлинале?

Пресса писала о том, что нынешняя Берлинале – «фестиваль женщин». Ярко выраженный женский взгляд – привел ли он уже в этом году к каким-то изменениям, внешним или внутренним?
 

Я не верю в существование «мужского кино» и «женского кино» – к счастью, мы живем в мире, где Кэтрин Бигелоу может снять «Цель номер один», а Педро Альмодовар – «Все о моей матери». Фильм «Воспитательница» в 2014-м году написал и поставил израильтянин Надав Лапид – а в 2018-м году его ремейк сделала американка Сара Коланджело. И ровно наоборот было с фильмом «После свадьбы», придуманном Сюзанной Бир и переосмысленном Бартом Френдлихом.
 
Но при этом я верю в необходимость системного исправления сложившегося в киноиндустрии гендерного неравенства – до тех пор, пока не наступит будущее, в котором уже можно будет не обращать внимания на то, кто снял тот или иной фильм. Поэтому динамика последних лет вдохновляет – ведь у зрителей появляется возможность изучать прежде недоступные характеры и судьбы.
 
В этом смысле мне очень нравится шутка, прозвучавшая на церемонии закрытия недавнего фестиваля «Санденс»: «Мужская драматургия похожа на мужской оргазм: в ней есть завязка, развитие и кульминация. В драматургии, которую придумывают женщины, один климакс (имеется  в виду термин из драматургии – прим.) следует за другим – бесконечно».
 
Кстати, вам может быть любопытно, что в новейшем российском кино женщины-режиссеры гораздо активнее, чем мужчины. Например, еще в 2014-м году примерно семьдесят процентов фильмов на нашем крупнейшей фестивале независимого кино «Кинотавр» были сняты женщинами. Но отборщики мировых фестивалей предпочитают приглашать от России мужчин – за редкими исключениями вроде режиссеров Натальи Меркуловой («Человек, который удивил всех» и Натальи Мещаниновой («Сердце мира»). Надеюсь, однажды и эта несправедливость будет исправлена.