Лонгрид
Эль Лисицкий и Софи Кюпперс: Роман с авангардом

Обложка журнала «Вендинген» © © Государственная Третьяковская галерея Обложка журнала «Вендинген» © Государственная Третьяковская галерея
К 130-летию всемирно известного художника Эль Лисицкого Гёте-Институт в Новосибирске публикует лонгрид новосибирского арт-критика Сергея Самойленко. Здесь судьба выдающегося представителя русского авангарда и его семьи, его творчество и андеграундные выставки новосибирского Академгородка периода оттепели сплетаются в многосерийный фильм, герои которого идут на немыслимые авантюры и преодолевают невероятные испытания во имя искусства.




Сергей Самойленко
Вдохновитель и консультант: Валерия Лисицкая

В ноябре этого года мир отмечает 130 лет со дня рождения выдающегося деятеля русского авангарда Эль Лисицкого. Просто художником называть его неверно: за не слишком длинную жизнь он реализовался как книжный иллюстратор и дизайнер, художник, архитектор, фотограф, дизайнер выставок и мебели, как автор пропагандистских плакатов и как теоретик искусства. Эль Лисицкий – один из самых значимых русских художников прошлого века, который, отметим, невероятно богат на имена в искусстве. И один из самых известных в мире, наряду с Кандинским и Малевичем.
 
В следующем году столько же лет исполнилось бы Софи Лисицкой-Кюпперс, верной спутнице и соратнице Эль Лисицкого, сохранившей после смерти мужа его наследие и много сделавшей для его продвижения. Нет никаких сомнений, что без Софи и жизнь художника была бы менее плодотворной, и наследие его вряд ли бы сохранилось в такой полноте.
 
Какое отношение к этим именам имеет Новосибирск, который вроде бы далек от мировых культурных столиц? Прямое. Здесь без малого сорок лет прожила Софи, здесь она написала монографию, посвященную творчеству мужа, здесь она похоронена.

Вместо пролога: кино длиною в век

Эль Лисицкий, Автопортрет «Конструктор»
Эль Лисицкий, Автопортрет «Конструктор» | © Государственная Третьяковская галерея
Мне кажется, что судьбы Лазаря Лисицкого (это его настоящее имя, псевдоним он взял, когда стал художником) и Софи Кюпперс могут послужить основой грандиозного романа-эпопеи. Или масштабного сериала, поскольку сегодня именно он занимает место романа как жанра. В этом многосерийном кино есть все. Есть восхождение талантливого юноши, родившегося в глубинке, к вершинам искусства и его участие в грандиозном утопическом проекте создания нового мира. Есть любовная линия – встреча с молодой немкой-вдовой, их брак и четырнадцать лет совместной жизни в Советском Союзе на фоне сталинских репрессий и начала войны. Есть политика и история – местом действия становятся Германия и Россия, причем в самые драматичные моменты эпохи. Есть сюжетная линия жизни Софи с сыном в сибирской ссылке – на фоне меняющегося после смерти Сталина политического климата, оттепели 60-х, а затем новых «заморозок». Есть линия практически детективная – потеря оставленной в Германии коллекции картин, похищенных при нацистском режиме, и попытки вернуть их после войны.
 
В общем, это действительно может быть сериал на несколько сезонов, копродукция Германии и России, идею дарю. Нас в этом киноромане интересуют в первую очередь истории про Новосибирск и про выставку в картинной галерее Дома ученых в 1967 году. Но для лучшего понимания сюжета содержание предыдущих серий стоит хотя бы вкратце пересказать.

Серия, в которой рассказывается содержание предыдущих серий

 

  • Портрет Лазаря Марковича Лисицкого © Частный архив Лисицких

    Портрет Лазаря Марковича Лисицкого

  • Софи Лисицкая-Кюпперс, 1930-е годы © Частный архив Лисицких

    Софи Лисицкая-Кюпперс, 1930-е годы

  • Посещение дома Корбюзье в Париже, 1928 год: внизу Пит Мондриан, справа наверху Софи и Эль Лисицкий, слева сотрудники Корбюзье © Частный архив Лисицких

    Посещение дома Корбюзье в Париже, 1928 год: внизу Пит Мондриан, справа наверху Софи и Эль Лисицкий, слева сотрудники Корбюзье

  • Софи, Йен и Эль Лисицкие, предположительно 1932 год © Частный архив Лисицких

    Софи, Йен и Эль Лисицкие, предположительно 1932 год

  • Эль Лисицкий, фотоколлаж с Йеном. Лисицкий работает над оформлением сцены для постановки пьесы Сергея Третьякова «Хочу ребенка» в театре Мейерхольда, Москва, 1930 год © Частный архив Лисицких

    Эль Лисицкий, фотоколлаж с Йеном. Лисицкий работает над оформлением сцены для постановки пьесы Сергея Третьякова «Хочу ребенка» в театре Мейерхольда, Москва, 1930 год

  • Софи и Йен Лисицкие, Москва, 1930-е годы © Частный архив Лисицких

    Софи и Йен Лисицкие, Москва, 1930-е годы

Лазарь Лисицкий родился в Смоленской губернии 10 ноября 1890 года по старому стилю, то есть 22-го по-новому. Так, во всяком случае, утверждают русскоязычные источники и немецкая Википедия. Англоязычные же считают, что он появился на свет на день позже – 11 (23) ноября. С чем связаны эти разночтения, понять не удалось. Отметим просто как факт.
 
Опустим детство и юность. В 1915 году он получает диплом инженера и архитектора, после революции примыкает к образованному Малевичем объединению УНОВИС (Утвердители нового искусства). Преподает во ВХУТЕМАСе (Высших художественно-технических мастерских), занимается архитектурой, проектирует свой знаменитый «вертикальный небоскреб». В 1921 году Народный комиссариат просвещения отправляет мастера как представителя нового революционного искусства в Германию устанавливать связи с немецкими художниками. 
 
В 1922 году Лисицкий, уже Эль, встречает в Ганновере Софи Кюпперс. Софи – искусствовед и галеристка, она недавно овдовела. Ее муж, Пауль Кюпперс, коллекционер и галерист, умер от «испанки». На руках у женщины два маленьких сына, она дружит с немецкими художниками, выставляет и покупает картины Клее, Кандинского, Мондриана. Она впервые видит работы Лисицкого, они знакомятся, завязывается дружба, переписка, и в 1927 году они женятся и решают переехать в Москву. 

В 1921 году Народный комиссариат просвещения отправляет мастера как представителя нового революционного искусства в Германию устанавливать связи с немецкими художниками.

В 1930 году появляется на свет их сын, ему дают имя Йен, потом он станет Борисом. В стране меняется климат, творцы авангарда оказываются не у дел, Лисицкого понемногу отодвигают с первой линии искусства, его друзья один за другим исчезают в мясорубке репрессий. Старший сын Софи, Курт, возвращается тайком от семьи в Германию.
 
В 1941 году начинается война. 30 декабря Эль Лисицкий умирает. Софи остается с двумя детьми практически без средств к существованию. Ее среднего сына Ханса, как лицо немецкой национальности, отправляют в лагерь. Саму Софи вместе с младшим Йеном интернируют за год до конца войны, так они попадают в Новосибирск.

Серия, в которой сравнивается архитектура бараков и конструктивизма

 

  • Сгоревший «каркасный» дом в Новосибирске, справа внизу - окно квартиры, где в конце сороковых годов жили Софи и Йен © Частный архив Лисицких

    Сгоревший «каркасный» дом в Новосибирске, справа внизу - окно квартиры, где в конце сороковых годов жили Софи и Йен

  • Софи Лисицкая-Кюпперс ведет кружок рукоделия в доме культуры, Новосибирск, 1940-е годы © Частный архив Лисицких

    Софи Лисицкая-Кюпперс ведет кружок рукоделия в доме культуры, Новосибирск, 1940-е годы

  • Софи Лисицкая-Кюпперс, Новосибирск, конец 1940-х годов. Фото Йена Лисицкого © Частный архив Лисицких

    Софи Лисицкая-Кюпперс, Новосибирск, конец 1940-х годов.

  • Софи Лисицкая-Кюпперс с ученицами в доме культуры, Новосибирск, 1949 год © Частный архив Лисицких

    Софи Лисицкая-Кюпперс с ученицами в доме культуры, Новосибирск, 1949 год

  • Софи Лисицкая-Кюпперс в своей комнате. На стене - литография «Новый человек» Эль Лисицкого, Новосибирск, 1970-е годы © Частный архив Лисицких

    Софи Лисицкая-Кюпперс в своей комнате. На стене - литография «Новый человек» Эль Лисицкого, Новосибирск, 1970-е годы

  • Софи Лисицкая-Кюпперс в своей последней квартире, незадолго до смерти, Новосибирск © Частный архив Лисицких

    Софи Лисицкая-Кюпперс в своей последней квартире, незадолго до смерти, Новосибирск

О том, как Софи собиралась в ссылку, как отдавала на хранение ценные вещи друзьям, как ехали с сыном в теплушке несколько недель, как их встретил и принял Новосибирск, – обо всем этом написано в книге немецкой журналистки Ингеборг Приор «Завещание Софи», которая вышла на русском языке в 2016 году в новосибирском издательстве «Свиньин и сыновья».
 
Живут они с сыном в бараке. Сначала просто делят угол с такой же ссыльной немкой, затем получают отдельную крохотную комнату. Софи сперва работает уборщицей, затем, вспомнив уроки домоводства и рукоделия, которые ей давала мать, начинает шить, вышивать, вязать – и слава о ее умениях и талантах достигает руководителя ДК им. М.И. Калинина, который предлагает Софи вести кружок рукоделия, два раза в месяц отмечаясь в комендатуре.
 

Есть что-то символичное, что Софи вместе с архивом Эль Лисицкого оказалась именно в Новосибирске. Жена конструктивиста – в городе, застроенном зданиями, возведенными в стиле конструктивизма.

Сын взрослеет, получает паспорт, в котором в графе «Национальность» значится русский. В семнадцать лет он едет в Москву, привозит оттуда часть оставленного архива Эль Лисицкого.
 
После смерти Сталина в 58-м году Софи едет в Германию на три месяца. К этому времени она уже знает, что ее сын Курт жив, но встретиться с ним ей не удалось, а с братьями понимания не было. Софи возвращается в Сибирь. Йен тем временем овладевает профессией фотографа, снимает для новосибирских газет, осваивает киноаппарат и становится кинооператором.
 
Есть что-то символичное, что Софи вместе с архивом Эль Лисицкого оказалась именно в Новосибирске. Жена конструктивиста – в городе, застроенном зданиями, возведенными в стиле конструктивизма.

Серия, в которой начинается потепление

В 1958 году Софи передала часть архива Эль Лисицкого Третьяковской галерее и ЦГАЛИ (Центральному государственному архиву литературы и искусства, сейчас – РГАЛИ), но перед этим Йен сфотографировал произведения и документы. В Новосибирске у Софи небольшой круг общения, а Йен дружит с художниками – Эдуардом Гороховским и Николаем Грицюком.

Академгородок был невиданным анклавом свободы, настоящим заповедником. Кафе-клуб «Под интегралом», киноклуб «Сигма», конкурсы красоты, острые дискуссии, шествия на Первое мая с абсурдистскими и просто юмористическими плакатами, опередившими на сорок лет «Монстрации», – это все Академгородок 60-х.


Между тем в 58-м году начинается строительство Академгородка – утопического рая для ученых в двух десятках километрах от города, посреди леса. Решение о создании крупного междисциплинарного научного центра на востоке страны было принято руководством партии. На строительство городка в лесу было выделено серьезное финансирование, и сразу же создано Сибирское отделение Академии наук СССР. В первые годы руководство отделения отбирало и привлекало к работе самых перспективных молодых ученых. Культурная и общественная жизнь в Академгородке была гораздо свободней и менее идеологизированной, чем в стране в целом. Ученым здесь позволялось больше, чем простым гражданам. В сочетании с оттепельными надеждами и чаяниями романтика науки дарила эйфорию и кружила головы. Академгородок был невиданным анклавом свободы, настоящим заповедником. Кафе-клуб «Под интегралом», киноклуб «Сигма», конкурсы красоты, острые дискуссии, шествия на Первое мая с абсурдистскими и просто юмористическими плакатами, опередившими на сорок лет «Монстрации», – это все Академгородок 60-х.
 
Оформление детской книги «4 действия», Э. Лисицкий
Оформление детской книги «4 действия», Э. Лисицкий | © Музей Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды
Софи в середине 60-х работает над монографией о жизни и творчестве Эль Лисицкого. Пишет она ее на немецком и рассчитывает издать в ГДР. О возможности печати в СССР она, скорее всего, не думает: она понимает, что здесь надеяться на публикацию нечего. В этом был какой-то абсурд: художники, поставившие свой талант на службу социализму, оказались почти вне закона. Лисицкий, Малевич, Филонов, Татлин, Клуцис – все эти имена были под негласным запретом.

Нарушения этого негласного запрета случались редко. В начале 60-х в библиотеке-музее Маяковского в бывшем Гендриковом переулке (с 1935 года – переулок Маяковского) коллекционер Николай Харджиев проводил малоформатные выставки полузапрещенных авторов русского авангарда, и в том числе Эль Лисицкого. Экспозиция прошла 16-18 ноября 1960 года. О большой же выставке, которая могла бы представить все стороны многогранного таланта Эль Лисицкого, можно было только мечтать.

Серия плутовская, в которой появляется великий комбинатор

Все изменилось в 1965 году. В Академгородке строился Дом ученых, и шло обсуждение, что же там должно проходить. Тут-то к руководству Сибирского отделения Академии наук СССР и обратился московский художник и коллекционер Александр Жигалко. Он предложил передать в дар все свое собрание. Его основу составляли картины самого Жигалко, но были в нем и передвижники.
 
В Москву откомандировали возглавившего объединенный комитет профсоюзов СО РАН молодого ученого Михаила Качана – знакомиться с Жигалко и его собранием. Дома у Жигалко он и встретился с Михаилом Макаренко, которого коллекционер отрекомендовал как свое доверенное лицо.

О Михаиле Яновиче Макаренко стоит рассказать подробнее. Все, кто вспоминал о нем в его «новосибирский» период, в один голос называли его великим авантюристом, сравнивая кто с Остапом Бендером, кто с графом Калиостро.


Макаренко вкратце рассказал новому знакомому о себе: работа у некоего коллекционера, который научил понимать живопись, незавершенная учеба в МГУ, женитьба на дочери священника, смена фамилии, уголовное дело за строительство дома тестю на «нетрудовые доходы», закрытое, впрочем, за недоказанностью, развод. Вся эта информация, абсолютно откровенно рассказанная вполне еще молодым человеком, Качана впечатлила, и Макаренко показался ему совершенным мошенником. Но мошенником высокого полета.

Михаил Макаренко и Вячеслав Родионов,1967 год, Академгородок, Новосибирск.
Михаил Макаренко и Вячеслав Родионов,1967 год, Академгородок, Новосибирск. | © Эдвард Хямяляйнен
О Михаиле Яновиче Макаренко стоит рассказать подробнее. Все, кто вспоминал о нем в его «новосибирский» период, в один голос называли его великим авантюристом, сравнивая кто с Остапом Бендером, кто с графом Калиостро. 
 
В написанной в тюрьме книге «Из моей жизни», вышедшей в 1974 году в издательстве «Посев», Михаил Макаренко излагает свою биографию, которая стоит любого плутовского романа.
 
Михаил Гершкович родился в Румынии в 1930 году, в возрасте девяти лет сбежал из дома и перешел румыно-советскую границу, назвавшись чужой фамилией. Детдом, бегство, скитания. С началом войны – сын полка, он получает контузию и ранение, лечится в госпитале, попадает в оккупацию, после освобождения опять скитается по стране, сбегает из детдомов, учится в Суворовском училище, опять сбегает, работает в колхозе. В конце 50-х оседает в Ленинграде, поступает в МГУ на философский факультет (заочное отделение) и женится на Людмиле Макаренко, дочери православного священника, берет ее фамилию. Строит дом, попадает под уголовное преследование, воюет с советскими чиновниками и милицией, зарабатывает на жизнь реставрацией картин и старинной мебели, в том числе для Эрмитажа.

Серия, в которой Пикассо не встретился с Эль Лисицким и Филоновым

Сначала пришел контейнер с картинами, потом приехал Макаренко с молодым помощником, двадцатилетним Вячеславом Родионовым. Макаренко хотел остаться, чтобы лично заниматься коллекцией Жигалко – и не только ею, как оказалось. Буквально сразу же он стал предлагать не ограничиваться выставкой.

Пикассо в Академгородке – это, на первый взгляд, нонсенс, очередной миф, созданный Михаилом Макаренко. Но нет, по воспоминаниям друзей, письмо, в котором испанский художник ругал московских бюрократов и намеревался провести выставку в Сибири, висело в рамочке на стене в кабинете директора картинной галереи.


В итоге Макаренко был назначен директором картинной галереи, хотя и принят поначалу на должность слесаря-сантехника. Вскоре он переехал из гостиницы в выделенную ему трехкомнатную квартиру на первом этаже в доме № 7А по улице Правды, куда и перевез свою личную коллекцию. Квартира была, как вспоминал Михаил Качан, непростая: она, возможно, была выделена работникам КГБ для встреч с «информаторами».
 
Сразу же был организован Совет галереи, который возглавил Лев Розенфельд – завотделом Института теплофизики, сосед Макаренко по подъезду и тоже коллекционер. Качан вспоминает, что дома у Розенфельда на стенах висели работы Николая Рериха и Зинаиды Серебряковой.

 
  • Папка из архива архитектора Владимира Пивкина © Музей истории архитектуры Сибири им. С.Н. Баландина

    Папка из архива архитектора Владимира Пивкина

  • Опись работ выставки Эль Лисицкого в Картинной галерее Дома ученых Академгородка 1967 года © Музей истории архитектуры Сибири им. С.Н. Баландина

    Опись работ выставки Эль Лисицкого в Картинной галерее Дома ученых Академгородка 1967 года

Выставка из коллекции Жигалко открылась в 1966 году без особой помпы, но сразу же началась работа по подготовке новых проектов. В абонементе на 67-й год, кроме коллекции Жигалко, в планах значатся Дейнека, Корин, Фальк, Черемных – и даже Пикассо. Пикассо в Академгородке – это, на первый взгляд, нонсенс, очередной миф, созданный Михаилом Макаренко. Но нет, по воспоминаниям друзей, письмо, в котором испанский художник ругал московских бюрократов и намеревался провести выставку в Сибири, висело в рамочке на стене в кабинете директора картинной галереи. 
 
Главная заслуга Макаренко в том, что он смог показать художников, которые были нежелательными в советских музеях: Роберта Фалька, бывшего участника группы «Бубновый валет»; Дмитрия Гриневича, отсидевшего 11 лет в лагерях по причине дворянского происхождения и службы в царской армии; Павла Филонова. Состоялась экспозиция Николая Грицюка, также в галерее выставлялись коллекции из собраний Третьяковской галереи и Русского музея.
В этом ряду была и выставка работ Эль Лисицкого.

Серия, в которой сибирские архитекторы хотели выставку в Москве показать

Известно, что в организации выставки участвовало отделение Союза архитекторов Новосибирска, а конкретно – архитекторы Сергей Баландин и Владимир Пивкин. Для нее было отобрано 30 экспонатов из архивов Софи Лисицкой-Кюпперс, при этом некоторые вещи были оригиналами, некоторые представлены фотографиями. Выставка открылась 3 декабря 1967 года и работала до середины января – так, во всяком случае, рапортует Михаил Макаренко в письме на имя председателя Московского отделения Союза архитекторов. В послании он просит разрешения показать эту выставку в Москве, может быть, в расширенном составе, с привлечением работ из Третьяковской галереи, Бахрушинского музея и частных коллекций. Макаренко просит профинансировать издание каталога выставки, в крайнем случае, оплатить изготовление типографских клише, печать могла взять на себя картинная галерея. Так же, как и поездку в Москву двух человек – его самого и Йена Лисицкого или кого-то из новосибирских архитекторов.
 
Однако предложение не встретило понимания.

Выставка Эль Лисицкого в Академгородке, 1967. Часть 1. Раннее
 

  • Троицкая «Черная церковь» в Витебске, 1910 г. © Частное собрание

    Троицкая «Черная церковь» в Витебске, 1910 г. Частное собрание.

  • Воспоминания о Равенне, 1914 г. Коллекция музея Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды © Музей Ван Аббе

    Воспоминания о Равенне, 1914 г. Коллекция музея Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды

  • Обложка книги Мойше Бродерзона «Сихат Хулин» (Пражская легенда), 1917 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Обложка книги Мойше Бродерзона «Сихат Хулин» (Пражская легенда), 1917 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Книга в виде свитка «Пражская Легенда». Российская государственная библиотека, Музей книги, Москва, Россия © Музей книги

    Книга в виде свитка «Пражская Легенда». Российская государственная библиотека, Музей книги, Москва, Россия

От этой выставки, казалось, не осталось никаких «улик», кроме газетных заметок, и никто из современников, с которыми удалось связаться, не смог вспомнить никаких деталей. Архитектор Александр Ложкин еще десять лет назад говорил, что у него где-то в архиве на антресолях хранится афиша этой выставки, но так и не отыскал ее.

Выставка Эль Лисицкого в Академгородке, 1967. Часть 2. Проуны

 
  • Проун Е1 «Город». 1919-1921. Литография. Музей Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды © Музей Ван Аббе, Нидерланды

    Проун Е1 «Город». 1919-1921. Литография. Музей Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды

  • Проун 6В. Литография. Томский областной художественный музей, Россия © Томский областной художественный музей

    Проун 6В. Литография. Томский областной художественный музей, Россия

  • Проун 1С «Дом над землей». Оригинал (доска). 1919. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Проун 1С «Дом над землей». Оригинал (доска). 1919. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Проун 5А. Гуашь, карандаш, бумага. Музей Тиссена-Борнемисы, Мадрид, Испания © Музей Тиссена-Борнемисы

    Проун 5А. Гуашь, карандаш, бумага. Музей Тиссена-Борнемисы, Мадрид, Испания

  • Проун 43. Бумага черная тисненая, наклеенная на картон, гуашь, акварель, тушь, графитный карандаш, алюминиевая краска, наклейки из цветной бумаги. Около 1922 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Проун 43. Бумага черная тисненая, наклеенная на картон, гуашь, акварель, тушь, графитный карандаш, алюминиевая краска, наклейки из цветной бумаги. Около 1922 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Папка для проунов, обложка. 1923. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Папка для проунов, обложка. 1923. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Папка-фигурины, обложка. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Папка-фигурины, обложка. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Проун-комната. Диапозитив. Воссоздана в коллекции музея Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды © Музей Ван Аббе

    Проун-комната. Диапозитив. Воссоздана в коллекции музея Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды

Однако четыре года назад в Музее истории и архитектуры Сибири (при Новосибирском государственном университете архитектуры, дизайна и искусств им. А.Д. Крячкова) художник Вячеслав Мизин обнаружил в архиве архитектора Владимира Пивкина папку с документами, проливающими свет на выставку Эль Лисицкого 1967 года. В папке находится рукописный список работ, экспонированных на выставке, упомянутое письмо Макаренко с предложением показать выставку в Москве, статья С. Баландина и В. Пивкина о Лисицком и переписка авторов с профессором Юрием Яраловым, редактором сборника «Советская архитектура». Соавторы предложили для публикации в сборнике свою статью – и получили разгромный отказ.

Выставка Эль Лисицкого в Академгородке, 1967. Часть 3. Плакаты и афиши

 
  • Плакат «Клином красным бей белых». Литография. 1920. Российская государственная библиотека, Москва, Россия © Российская государственная библиотека

    Плакат «Клином красным бей белых». Литография. 1920. Российская государственная библиотека, Москва, Россия

  • Плакат первой русской выставки в Берлине 1922 года. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Плакат первой русской выставки в Берлине 1922 года. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Плакат Выставки русского искусства в Цюрихе. Музей дизайна, Цюрих, Швейцария. © Музей дизайна

    Плакат Выставки русского искусства в Цюрихе. Музей дизайна, Цюрих, Швейцария.

  • Обложка журнала Broom. Эскиз на кальке. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Обложка журнала Broom. Эскиз на кальке. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Обложка журнала Broom. Коллекция музея Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды © Музей Ван Аббе

    Обложка журнала Broom. Коллекция музея Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды

  • Обложка к книге И.Эренбурга «6 повестей». Типографский оттиск. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Обложка к книге И.Эренбурга «6 повестей». Типографский оттиск. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Обложка журнала «Вендинген». Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Обложка журнала «Вендинген». Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Оформление детской книги «4 действия». 8 листов. Музей Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды © Музей Ван Аббе

    Оформление детской книги «4 действия». 8 листов. Музей Ван Аббе, Эйндховен, Нидерланды

Баландину и Пивкину вместо их статьи предложили опубликовать фрагменты из этой книги. Предложение, как можно догадаться, либо не было принято, либо публикация стала невозможна по цензурным и идеологическим причинам. Шестидесятые заканчивались, гайки завинчивались.

Выставка Эль Лисицкого в Академгородке, 1967. Часть 4. Фотомонтаж

 
  • «Татлин за работой». Фотомонтаж.  Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    «Татлин за работой». Фотомонтаж. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Автопортрет «Конструктор». Фотография. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Автопортрет «Конструктор». Фотография. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Рука конструктора. Оформление обложки издания работ архитектурного факультета ВХУТЕМАС. 1927. © Государственная Третьяковская галерея

    Рука конструктора. Оформление обложки издания работ архитектурного факультета ВХУТЕМАС. 1927. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Плакат к выставке Лисицкого, Мондриана и Ман Рэя. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Плакат к выставке Лисицкого, Мондриана и Ман Рэя. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Ленин и массы. Макет плаката с изображением В. И. Ленина. Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ), Москва © Российский государственный архив литературы и искусства

    Ленин и массы. Макет плаката с изображением В. И. Ленина. Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ), Москва

  • Ленинская трибуна (проект). 1924. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия © Государственная Третьяковская галерея

    Ленинская трибуна (проект). 1924. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

  • Бегун. Диапозитив. 1926 г. Коллекция РУСС ПРЕСС ФОТО – редакционного архива журнала «Советское фото» © РУСС ПРЕСС ФОТО

    Бегун. Диапозитив. 1926 г. Коллекция РУСС ПРЕСС ФОТО – редакционного архива журнала «Советское фото»

Серия, в которой оттепель кончилась

В марте 1968 состоялся знаменитый фестиваль бардовской песни, на котором пел Галич и после которого был закрыт клуб «Под интегралом». Весной 68-го появилось «Письмо 46-ти», в котором ученые Академгородка выступили по поводу судебных процессов по делу диссидентов. Результатом стали увольнения и давление на тех, кто подписал заявление.
 
В 1968 году фактически прекратилась деятельность картинной галереи. Последней каплей, переполнившей чашу терпения партийных чиновников, стало намерение Макаренко показать выставку Марка Шагала.
 
Была даже готова афиша, и, с согласия академика Лаврентьева, написано письмо в Министерство культуры. Из Министерства пришел отказ.

Эль Лисицкий был для советской власти «экспортным продуктом» – на Запад его продвигали как прогрессивную витрину СССР, не утратившего связь с авангардом, при этом советскому человеку его искусство было недоступно.


В следующем году Макаренко с Родионовым вернулись в Ленинград, где сначала арестовали Михаила Яновича, а потом и его помощника. В 1970 году Макаренко был приговорен к 8 годам лишения свободы, но не только за спекуляцию – в приговоре значилась статья 70 УК РСФСР, то есть «Призывы к свержению государственного строя». Вячеслав Родионов получил три года.
 
Плакат к выставке Лисицкого, Мондриана и Ман Рэя
Плакат к выставке Лисицкого, Мондриана и Ман Рэя | © Государственная Третьяковская галерея
Тем временем в 1967 году в ГДР, в Дрездене, вышла монография Софи Лисицкой-Кюпперс: El Lissitzky: Maler, Architekt, Typograf, Fotograf, Errinerungen, Briefe Schirften (в 1976 году опубликовали второе издание). 
 
Выход книги в ГДР – дело житейское, ничего странного. Но вот как Софи удалось издать свою книгу в капиталистических странах – удивительно. Скорее всего, работа публиковалась за рубежом при поддержке Агентства печати «Новости», занимавшегося в СССР внешнеполитической пропагандой. В Англии книга вышла в 1968 году в издательстве Thames and Hudson, в том же году – в США. Переиздание – в 1980 и в 1992 гг. В Италии в переводе на итальянский – в 1967 году. Эль Лисицкий был для советской власти «экспортным продуктом» – на Запад его продвигали как прогрессивную витрину СССР, не утратившего связь с авангардом, при этом советскому человеку его искусство было недоступно. 
 
К этому времени в Европе проснулся интерес к русскому авангарду, и выставки Эль Лисицкого организуются одна за одной, выходят книги и альбомы. На родине пришлось ждать этого еще двадцать с лишним лет.

Вместо эпилога

Софи Лисицкая-Кюпперс до конца жизни прожила в Новосибирске, в Германию ей не удалось вернуться, возвращения разворованных при нацизме картин она тоже не дождалась. Как не дождалась и большой персональной выставки работ мужа в Москве, она состоялась только в 1990 году – к столетию Эль Лисицкого. Умерла Софи Христиановна в декабре 1978 года, похоронена на Заельцовском кладбище.
 
Михаил Макаренко вскоре после освобождения эмигрировал в США, где продолжал правозащитную деятельность. Ему удалось вывезти не только свой немаленький архив, но и некоторые картины. В марте 2007 года пришла весть о том, что Макаренко погиб в Нью-Джерси – его забил до смерти психически больной религиозный фанатик.
 
Михаил Качан с середины 90-х жил в США, последние годы – в Калифорнии. Он умер в 2018 году.
 
Вячеслав Родионов отсидел три года в Дубравлаге, в Мордовии, там он познакомился с диссидентами православно-националистического толка. Сейчас он директор компании «Колокола», которая занимается реставрацией разрушенных церквей в российской глубинке, льет и вешает колокола. Вячеслав Семенович спросил, остались ли в галерее какие-то работы Лисицкого: по его словам, Софи подарила после выставки как минимум две картины. Он немного расстроился, когда узнал, что этих работ нет и даже неизвестно, когда они пропали.

  • Сергей Самойленко представляет книгу «Завещание Софи» на книжном фестивале. Новосибирск, 2016 год. © Фото Яны Колесинской

    Сергей Самойленко представляет книгу «Завещание Софи» на книжном фестивале. Новосибирск, 2016 год.

  • Йен Лисицкий © Частный архив

    Йен Лисицкий

  • Семейное сходство: Софи в молодости и Валерия Лисицкая (правнучка Софи и Эль Лисицких) © Частный архив Лисицких

    Семейное сходство: Софи в молодости и Валерия Лисицкая (правнучка Софи и Эль Лисицких)

  • Валерия Лисицкая на могиле Эль Лисицкого в Москве © Частный архив Лисицких

    Валерия Лисицкая на могиле Эль Лисицкого в Москве

  • Могила Софи Лисицкой-Кюпперс в Новосибирске © Частный архив Лисицких

    Могила Софи Лисицкой-Кюпперс в Новосибирске

В картинной галерее Дома ученых в 2014 году были показаны работы участников международного конкурса «Миры Эль Лисицкого» – конкурса на проектирование объекта малой архитектурной формы, посвященного русскому авангарду. В проекте участвовали 184 команды архитекторов, дизайнеров и художников из 42 стран. Победил портативный мобильный «монумент», спроектированный немецким дизайнером Гэбором Старком – черный металлический многоугольник, умещающийся на ладони.
 
Йен Лисицкий вместе со второй женой в 1989 году уехал по израильской визе, сначала в Вену, потом в Германию. Он удачно продал несколько работ отца, потом пытался отыскать и вернуть принадлежавшие матери картины Клее и Кандинского, в результате ему удалось заключить сепаратное соглашение с одним из новых владельцев и получить сумму, достаточную для покупки гасиенды на юге Испании. Вывезенный архив – рукописи, письма, рисунки, коллажи и прочее – он передал в 2013 году в Музей Шпренгеля в Ганновере. 22 января этого года его не стало, об этом сообщила газета Hannoversche Allgemeine.
 
Сын Йена и внук Эль Лисицкого Сергей живет в Израиле. В начале нулевых он создал в Новосибирске Центр Эль Лисицкого. При его поддержке Александра Архипова сняла фильм об Эль Лисицком. Также при поддержке Центра Эль Лисицкого в 2004 году искусствоведы Александр Канцедикас и Зоя Яргина выпустили монументальный, прекрасно подготовленный семитомный труд «Эль Лисицкий. Фильм жизни». Его название и натолкнуло меня на метафору многосерийного фильма.
 
Надеюсь, когда-нибудь этот фильм будет снят на самом деле.
 

Сергей Самойленко © Фото: Антон Веселов © С.Самойленко Сергей Самойленко Фото: Антон Веселов © С.Самойленко
Сергей Самойленко – поэт, переводчик, театральный критик, журналист. Работал редактором отделов культуры нескольких газет, главным редактором интернет-журнала «Сиб.фм», координатором Сибирского центра современного искусства. Среди переводов комедия «Тартюф» Мольера, пьесы Жоржа Фейдо, Ясмины Реза, Э.-Э. Шмитта, Алана Эйкборна, Себастьяна Тьери и других драматургов.  Автор четырёх книг стихов. Стихи переведены на английский и испанский языки.



Валерия Лисицкая © © В. Лисицкая Валерия Лисицкая © В. Лисицкая
Валерия Лисицкая
 – менеджер благотворительных проектов, переводчик, телесно-ориентированный психотерапевт. Родилась и живет в Новосибирске. Высшее образование в области лингвистики и психологии. Внимание направляет в проекты на стыке психологии, искусства, инноваций, квантового взаимодействия. Влюблена в музыку, занимается вокалом, пишет стихи. Развивает и продвигает интегративный подход к жизни, здоровью, отношениям, миру. Правнучка Софи и Эль Лисицких.

 

Текст создан в рамках сибирской премьеры выставки «Город завтрашнего дня», посвященной архитектуре советского модернизма. В 2019 году Гёте-Институт показал экспозицию в Минске, Ереване, Москве, а с 24 ноября 2020 по 24 января 2021 года она будет представлена в Новосибирске в Центре культуры ЦК19 в рамках Года Германии 2020/21. Выставка охватывает большой временной период, от конструктивизма 1920-х годов до советского модернизма второй половины ХХ века и заканчивается переходом к архитектуре постмодернизма начала 1990-х.