Концепция устойчивого развития
«Главное – это диалог на всех уровнях»
В начале декабря в Казани прошла конференция «Зимняя академия: образование с Европой» с участием госпожи Шёвегьярто-Вигберс — координатором программы экологического менеджмента в Центре экологических исследований и технологий устойчивого развития в Университете Бремена. Ее доклад был посвящен концепции устойчивого развития — идее, которую обсуждают начиная с 1970-х годов. В интервью она рассказала, как концепция устойчивого развития может изменить образовательную систему, какую роль в ней играют активисты и почему президент Дональд Трамп — это «катастрофа» для глобального эко-движения.
Как концепция устойчивого развития планирует встроиться в существующую российскую образовательную систему?
Я не знакома с российской системой образования, но могу рассказать о некоторых проектах и идеях. В Германии есть очень много инициатив, которые пытаются изменить образовательную систему с точки зрения концепции устойчивого развития — речь идет не об университетах, а о школьном образовании; есть образовательная программа, в которую уже включен концепт устойчивого развития. Что касается университетского образования, то в Германии система устроена так, что во все университетские учебные планы интегрирована система general studies. И именно в эти предметы встроена концепция устойчивого развития.
Даже если быть малознакомым с образовательной системой России, ясно, что она меняется редко и неохотно. Возможны ли изменения в ближайшее время?
Очень сложно делать какую-то оценку, потому что я не знакома с системой. Но введение концепции устойчивого развития возможно лишь в том случае, если она интегрирована в учебный план и является обязательной частью. Сейчас образовательная система в любой стране настолько перегружает людей, что у них нет времени и возможности заниматься чем-то факультативно. Если бы за это давали какие-то баллы — это бы работало.
Например, раньше химия была устроена традиционно — делилась на органическую и неорганическую, люди занимались по четкому плану. С тех пор ввели дополнительные часы и активности, теперь можно расширить свой горизонт и посмотреть за пределы органической и неорганической химии.
Кроме образования, как мне кажется, в любом из аспектов концепции устойчивого развития, будь то экологическая, экономическая или социальная, важен какой-то пример в повседневной жизни. Так ли это?
Очень важны примеры — в Германии были проблемы с загрязнением окружающей среды, воздуха, почвы. Но человек, который занимается химией, должен понимать, что его предмет не может рассматриваться отдельно от окружающей среды. Возьмем для примера красный краситель — важно понимать как мы его делаем. Что является продуктом, как его производство влияет на окружающую среду.
Мы с вами встретились для интервью в одном из самых активных нефтедобывающих регионов России. В других сферах — например, фармакологии, есть случаи, когда крупный бизнес пытаются встроиться в образовательную систему, чтобы лоббировать свои интересы. Есть ли такие примеры в экологии?
Это очень серьезный пример, и большая ответственность в таком случае лежит на доцентах, преподавателях, школьных учителях. Финансирование образования во всем мире находится в таком состоянии, что денег там не хватает. Но в первую очередь ответственность лежит на преподавателях, доцентах — как они преподносят факты. Также важно, чтобы ученики умели задавать вопросы.
В Германии есть очень строгие законы, которые касаются охраны окружающей среды. Конечно, люди обращают внимание на такие вещи, как выбросы углекислого газа, и существуют гражданские инициативы, которые следят за тем, чтобы все законы, касающиеся окружающей среды, соблюдались. Если этого не происходит — общественность привлекает прессу.
Мне показалось, что концепция устойчивого развития — это «левая» идея, хотя бы в части критики бесконечного экономического роста. Прав ли я, или у этой концепции нет никакой идеологической платформы?
Мы не можем говорить, что это «левая» идея, но и совсем аполитичной эту концепцию назвать нельзя. Потому что мы должны обращать внимание на такие сферы жизни, которые касаются устойчивого развития, равноправия. Политическая организация должна идти вместе с устойчивым развитием.
Тяжело ли вам работать в условиях, когда президентом одной из самых влиятельных стран мира становится человек, который отрицает многие экологические проблемы — например, глобальное потепление?
Это катастрофа. Особенно в ситуации, когда очень долгое время велись переговоры, США по тому, чтобы войти в Парижское соглашение о защите климата, и США вроде бы договорились об этом. Тут к власти приходит человек, который считает, что в принципе глобальных климатических изменений не существует.
В России в последний год появилось множество проектов, которые занимаются популяризацией гуманитарного знания. Как вы думаете, нужны ли такие проекты в области экологии?
В Германии есть такие проекты, в России это тоже возможно. Например, если у вас нефтедобывающий регион, то нужно говорить о существующих проблемах — загрязнении почвы, болезнях. Это можно донести до сознания людей аполитично — например, есть бюро ЮНЕСКО, которое занимается образованием для устойчивого развития, и через них можно доносить эти проблемы, чтобы было меньше политики.
Влияет ли на распространение идеи концепции устойчивого развития то, что происходит в России — я про экономический кризис, и по всему миру — кризис диалога между странами?
Конечно нужно обратить внимание на мероприятие вроде нашего — когда собрались представители образовательных учреждений разных стран. Самое главное — это диалог на всех уровнях. В первую очередь мы говорим о правительствах.
В вашей биографии написано, что вы являетесь членом комитета по опасным веществам. Чем вы там занимаетесь?
В Германии после Второй мировой войны развилось законодательство, которое ограничивает обхождение с опасными веществами — например, с асбестом. Мы должны распространять знания о том, как человек должен от него защититься, чтобы сократить негативное влияние некоторых веществ на человека. Я бы с радостью зашла в лаборатории КФУ и посмотрела, как там обходятся с веществами (смеется).
Наблюдая за людьми, которые меня окружают, я понимаю, что их повседневная экологическая грамотность находится на очень низком уровне. Как это исправить, инициатива должна идти сверху вниз или наоборот?
Формулы, конечно, никакой нет, надо идти к общей цели мелкими шажками — проектами. Например, у Гете-института есть проект «Школа за экологию», нужно, чтобы люди были готовы к диалогу.
И все-таки — сверху вниз, снизу вверх?
Оба варианта важны. Это должно происходить параллельно, например, в университете Бремена у нас есть комиссия, которая этим занимается, но она появилась после того, как мы услышали инициативу снизу.