Со дня окончания Второй мировой войны прошло уже более семидесяти лет, но на бывших полях боев до сих пор остались тела без вести пропавших солдат и офицеров, как советских, так и немецких. «Война не окончена, пока не похоронен последний солдат» - эти слова А.В. Суворова стали своеобразным девизом людей, посвятивших свою жизнь их поиску. Пётр Бусыгин – командир поискового отряда «Воскресение», существующего с 2013 года в республике Марий Эл. В интервью он рассказал, как организована работа поисковика, что делают при обнаружении останков немецких солдат и какие задачи стоят сегодня перед поисковым движением.
Как был организован поиск погибших на войне?
Сразу после войны в разных регионах создавались инициативные группы по поиску павших солдат, родственников, но это было неорганизованное движение. О каких-то экспедициях, как, например, «Долина» в Новгородской области, известно больше, о каких-то меньше. Государство подключилось к поиску лишь в 1988 году, и в 90-е годы уже начали развиваться поисковые отряды как некоммерческие организации. В 2013 году эта деятельность была поддержана, в том числе, и Министерством обороны: стала пополняться законодательная база, появилось Общероссийское общественное движение по увековечению памяти погибших при защите Отечества «Поисковое движение России».
Нельзя забывать, что, говоря о других добровольческих организациях (экологических, социальных), можно опираться на зарубежный опыт. Имея дело с поисковым движением, мы столкнулись с беспрецедентной ситуацией, учитывая многомилионные человеческие потери, а также тысячи квадратных километров, на которых проходили бои.
Где проходят экспедиции и кто в них участвует?
Поисковое движение России (ПДР) работает во всех боевых регионах, и в тех регионах, которые, так или иначе, затронула война. Существует множество проектов, которые реализуются, в том числе, и в тыловых регионах. Например, практикуется авиапоиск – люди ищут пропавшие экипажи, перегонявшие лендлизовские самолеты. Ведутся работы по поиску пленных, госпитальных захоронений на территории небоевых регионов. Наш отряд работает больше на северо-западе – это Ленинградская, Новгородская, Мурманская области. Также мы выезжаем в центральную Россию.
Как возник ваш поисковый отряд?
Поисковый отряд «Воскресение» был создан в 2013 году. Поскольку это студенческий отряд, он не мог возникнуть без участия администрации вуза, так как было много вопросов, связанных с финансированием отряда. Мало создать отряд – надо, чтобы он выезжал в экспедиции, велась просветительская работа среди студентов, необходимо предоставлять результаты экспедиций.
На какие средства осуществляются выезды в экспедиции?
БОльшую часть составляют ресурсы университета и реализация грантов от проектов. За их счет приобретаются необходимые ресурсы, такие как палатки, форма, продукты. Поскольку мы функционируем больше на историко-филологическом факультете, то люди, которые участвуют в просветительских проектах, уже нарабатывают навыки педагога социального направления, растут как профессионалы-историки, преподаватели. Не просто так университет тратит деньги на проекты студентов – он рассматривает этот опыт как совершенствование их умений.
Если говорить о финансировании движения в целом – это, безусловно, гранты. Многие отряды участвуют в конкурсах президентских грантов, многие получают их на местах, от руководства тех субъектов, на территории которых они занимаются своей основной деятельностью. Министерство обороны также отчасти участвует в распределении средств. Значимым лично для нас стал проект «Заполярье: география мужества». Далее мы собираемся продолжать с ним работать, чтобы найти средства для экспедиции в Мурманскую область. Некоторые средства берутся у РГО (Российское географическое общество) и РВИО (Российское военно-историческое общество).
С чего начинается поиск?
В межсезонье и зимой группа разведки работает над историческим материалом, к весне определятся место наиболее интенсивных боёв. Просчитывается логистика, определяется удобное расположение лагеря. Обычно в конце апреля мы выезжаем на место, а дальше разворачиваем лагерь. Экспедиция длится около двух недель. При этом люди выезжают туда, как правило, подготовленные. Дальше выходим на место боев, определяем, где могли быть потери. Подключаются такие поисковые инструменты, как GPS-навигатор, карты, металлоискатель, щуп, лопата, нож и обязательно перчатки.
В хорошо организованном отряде есть некая дифференциация работ. Есть человек, который разбирается в картах - он выводит отряд на место. Есть люди, которые хорошо разбираются в антропологии – они необходимы в случае, когда поисковая разведка дала результат. Они методами криминалистики проводят эксгумацию бойца и попутно устанавливают обстоятельства его смерти.
Сейчас ПДР разработаны формы, заполнив которые мы можем работать с материалом, полученным и в течение уже последующего времени. Кроме того, все данные включаются в обобщенную базу данных, которую заполняет Центр поискового объединения «Отечество» в Казани. И даже если мы не смогли получить результаты немедленно, то есть не оказалось у человека медальона, но оказались какие-то подписные вещи, то в течение последующего времени мы можем продолжать работу с исследовательским материалом.
Что вы делаете, если находите оружие и боеприпасы?
Есть формы, по которым мы обязаны их сдать. На больших Вахтах Памяти с нами всегда находятся работники МВД, которые у нас эти вещи принимают, составляют протоколы. Также при каждой Вахте должен быть сапёр либо группа разминирования, которая в конце вахты утилизирует крупные взрывоопасные элементы.
Как поступать, если найден немецкий солдат?
Если с первых шагов, когда мы нашли солдата, стало понятно, что это солдат вермахта, мы передаем данные и все, что найдено к этому моменту в «Военные мемориалы» – это специальная уполномоченная организация, которая должна эксгумировать и уточнить данные по немецким солдатам, их специалисты есть в каждом боевом регионе. Но часто бывает, что на солдате не осталось никаких элементов амуниции. Тогда только в самом конце эксгумации может определиться, что это боец вермахта.
Сколько за время существования отряда удалось найти бойцов и установить имен?
Здесь точный личный счет мы не ведем. По установленным именам сказать проще, потому что это отдельные истории, здесь мы можем говорить о двух установленных бойцах, данные о которых были переданы родственникам. Мы редко работаем индивидуально – отряд всегда участвует в Вахтах Памяти. Поэтому такой результат, как количество найденных солдат – это всегда работа коллективная.
Как учитывать людей, которых нашли не полностью? Как начать высчитывать людей, которых нашли совместно с другими отрядами?
Я объясняю, почему не могу дать конкретной цифры.
В чем заключается поисковая работа вне экспедиций?
Это работа с базами данных. Мы столкнулись с тем, что в философии называется «цифровым неравенством»: не потому, что доступ к информации ограничен, а дело в том, что навыки многих людей (которым, кстати, эта тема наиболее интересна) не позволяют искать в открытых базах данных. И поэтому мы проводим, например, занятия для людей старшего возраста по работе с интернет-архивами.
Кроме того, существует необходимость исследовательской работы с картами, с базами данных – непосредственно с источниками Второй мировой войны, ведь чтобы что-то найти, надо знать, где искать. Отдельная тема – это организация работы музея. Ну и конечно, работа с материалом, полученным в результате исследовательских экспедиций: это обработка материалов, реставрация тех артефактов, которые были найдены и поиск родственников.
Что делают студенты, состоящие в поисковом отряде после окончания университета? Продолжают ли участвовать в экспедициях?
У окончивших вуз студентов есть шанс участвовать в экспедициях уже как бойцам отряда «Демос». На сегодняшний день наши выпускники работают в музеях, служат в армии.
Если есть возможность, мы, конечно, берем в свои проекты выпускников, потому что у них всегда есть желание этим заниматься. Но финансирование поездок затруднено для людей, которые не являются ни сотрудниками, ни студентами ВУЗа. Как поисковики они продолжают работать, ездят за свой счет.
Как меняется технология поиска со временем?
Каждому найденному солдату сейчас уделяется больше внимания. И если, скажем, для 90-х годов у поисковиков поднять сто солдат за две недели – это было обыденностью, то сейчас по новым методикам подъем одного бойца уже выглядит достойной задачей. Потому что мы не просто проводим захоронение бойца, не просто увековечиваем его, поставив памятник, а устанавливаем личность человека, ситуацию боя и его обстоятельства, фактически, вписывая его в историю войны.
