Советский модернизм
Выставка:
«Город завтрашнего дня»

• ​Как создать другое общество
• ​Индустриализация пространства и жилье для масс
• ​Промышленная архитектура
• Новый образ жизни
• Искусство и культуру — в массы
• ​Досуг и свободное время
• ​Построенная идеология
• ​Германо-советские отношения
• ​Советский ориентализм
• ​Параллельная идеология
• ​Организация повседневной жизни
• ​Наука, техника и научно-технический прогресс
• ​Спорт и физическая культура

​Как создать другое общество

Идеологический призыв к модернизации СССР и радикально отличная идея коллективного общества двадцатых годов привели к появлению новых типологий градостроительства, инфраструктуры, массового жилья, публичных зданий и сооружений политической презентации для работы, праздников и отдыха, которые создавались в радикально ином современном стиле. Все это возобновилось после 1955 года. Архитектура откликнулась новыми и особыми типологиями: от пионерского лагеря — к домам творчества, от цирков — к дворцам бракосочетаний, проектам высокой степени престижа и монументальным зданиям, которые должны были представлять миру советскую концепцию социалистического общества. 

При Брежневе общество в целом приняло ориентированный на Запад стиль жизни. Это выразилось в окончательном упадке этоса коммуны, который когда-то был присущ советской идеологии. В конце концов, эти объекты архитектуры остались ничем иным как красивыми жестами, чья представительская интеграционная мощь все же оказалась недостаточной для того, чтобы укрепить легитимность системы. Неразрешимое противоречие между воображаемым идеалом символической политической власти и реальным пространством каждодневной жизни также способствовало закату советской империи.

​Индустриализация пространства и жилье для масс

В конце пятидесятых годов советские архитекторы и инженеры разрабатывали технические системы для удаленного производства на комбинатах стандартизированных панелей для домостроения и других готовых элементов. Одна такая система, I-464, разработанная в 1958 году институтом «Гипростройиндустрия», которая использовалась в строительстве, состояла только из 21 заранее изготовленного компонента. Домостроительные комбинаты для их производства стали широко использоваться в СССР, их количество умножилось, и в результате миллионы семей получили новое жилье. Эти комбинаты были построены по всей стране от Таллина до Владивостока, и дома из этих деталей возникли как за Полярным кругом, так и на юге Советского Союза. 

С начала шестидесятых годов, в результате политики социалистического интернационализма, эти комбинаты были экспортированы в другие страны как капиталистические, так и социалистические, включая Югославию, Афганистан, Монголию, Кубу и Чили. В каждом месте проекты жилья адаптировались к местным климатическим и сейсмическим условиям. Комплексная работа приспособления стандартных проектов жилья проводилась на примере строительства экспериментальных микрорайонов — это была часть постоянного развития и усовершенствования. К концу семидесятых годов крупнопанельное жилье включало в себя существенную долю специфических национальных проектов, что позволило архитекторам обеспечить большое разнообразие вариантов развития городской среды. Фотографии региональных вариантов и реализованных экспортных проектов в других странах, представленные на этой «станции», демонстрируют картину советского крупнопанельного домостроения как поистине глобальное явление.

​Промышленная архитектура

Промышленность занимала ведущее место в экономике СССР на протяжении всей истории страны, а промышленная архитектура являлась приоритетной для Советского государства. Тем не менее многие предприятия и проекты были закрытыми, и поэтому такая архитектура редко попадала на страницы профильных журналов. Даже теперь доступ на многие подобные объекты ограничен, и данное обстоятельство мешает исследователям и историкам изучать это наследие. Именно в этом кроется основная причина того, что модернистская советская промышленная архитектура почти не известна. Дипломные работы выпускников кафедры промышленного строительства — редкие источники, которые проливают хоть какой-то свет на эту грань архитектурного наследия СССР.

Начиная с сороковых годов, атомную энергию рассматривали как уникальную отрасль промышленности, важную как для народного хозяйства, так и для официальной идеологии государства. В шестидесятые годы атомную энергию продвигали как «мирный атом», который должен был производить достаточное количество электроэнергии для самой большой в мире страны, улучшать ее экономику и в конечном итоге помочь коммунизму победить капитализм в процессе мирного сосуществования двух систем. Однако, поскольку холодная война постоянно угрожала перерасти в Третью мировую, атомная энергия стала восприниматься все больше как угроза жизни человека. Обе ее эти стороны проявлялись — даже при том, что архитекторы не полностью осознавали этот факт — в проектах атомных станций, созданных студентами Московского архитектурного института в шестидесятых годах. В этих работах восхвалялось величие последних научных прорывов и одновременно на него бросала тень возможность катастрофы, ставшей реальностью в Чернобыле в 1986 году.

Новый образ жизни

Советское государство рассматривало послевоенную кампанию по обеспечению населения квадратными метрами не просто как функциональный императив для строительства дешевого, стандартного жилья. В эпоху Хрущева домашнее пространство, как важное место повседневной жизни и массового потребления, стало объектом пристального профессионального и общественного внимания. Власти, отвечавшие за проекты строительства жилья, решали множество социальных и эстетических вопросов организации повседневной жизни, при этом советская семья становилась центральным субъектом процесса. Ее требования, потребности, желания, меняющийся размер и структура внимательно изучались и учитывались в типологических исследованиях и при планировании квартир и придомовых территорий. Набор стандартный квартир разрабатывался в расчете на семьи разного размера — от так называемых малых семей с одним ребенком или без детей до крупных нуклеарных — с несколькими детьми. Область социологии стала основным медиатором между архитекторами и семьей. Обеспечив архитекторов и планировщиков уникальным способом вхождения в мир семьи, социологическая дискуссия шестидесятых включала в себя более широкие вопросы повседневной жизни при социализме. Проекты жилья, такие как Дом нового образа жизни, предлагали семьям варианты социализации с соседями в определенные часы (во время еды, коллективный досуг), при этом также оставляя возможность уединения.

Искусство и культуру — в массы

Либерализация советского общества, начавшаяся с хрущевской оттепели во второй половине пятидесятых годов, принесла с собой новую энергию и эксперименты почти во всех областях культуры: начались славные шестидесятые. Наступление брежневской эры ознаменовало собой застой и смерть открывшихся было возможностей — это был конец не только Пражской весны в 1968 году, но и короткого периода расцвета прогрессивной, официально разрешенной молодежной культуры во всех сферах жизни. Была возрождена официальная нормативная эстетика, а альтернативные движения стали подавлять.

В результате официальное искусство становилось все более формальным и бездушным. В противоположность революционным конструктивистским двадцатым годам, в консерваториях, новых музыкальных и художественных школах преподавался эклектичный и прирученный модернизм: он исполнялся на сценах новых театров, концертных залов и домов культуры, построенных повсюду в Советском Союзе. Революционная идея установления новой формы пролетарской культуры, которая была сильно укорочена сталинским соцреализмом, теперь вернулась с другой эстетической программой — культурой классического образования и массовых представлений, таких как крупномасштабные представления народных ансамблей, которые артикулировали официальную линию партии: линию на все возрастающую радость и оптимизм жизни в Стране Советов, на преданность стране, Ленину и КПСС. Тем не менее, начиная с середины шестидесятых годов, возникла контркультура, неофициальная частная и подпольная сфера искусства, за которой старательно шпионил КГБ и где нашел приют авангард позднего социализма, сменившийся впоследствии иллюзиями и эйфорией постмодернизма в годы перестройки.

​Досуг и свободное время

Идеологи позднего социализма разработали новую концепцию «социалистического образа жизни», основными отличительными чертами которого стали эмоциональность и мораль. Это происходило в конце шестидесятых и в семидесятые годы. Многие досуговые мероприятия организовывались в рабочем коллективе или партийным руководством и имели признаки ритуала. Планирование микрорайона оставляло место для такой деятельности. Это были парки, игровые площадки, места для гаражей и специальная среда для коммуникации. В столовых и кафе можно было быстро поесть, но отдых в ресторане был строго регламентирован и стоил исключительно дорого. Государство превратило в концепцию даже потребление, представив его в виде социального права граждан. При этом в стране существовал дефицит товаров ежедневного пользования.

Жилые районы размера, удобного для управления, были спроектированы таким образом, чтобы углубить взаимодействие между жителями, что было советским вариантом западной концепции добрососедства. Учреждения самоуправления, такие как жилищно-эксплуатационные комиссии, пытались продвигать коллективную форму жизни. Но так же, как и на Западе, социальная реальность выдавала совершенно другую картину. Большинство граждан пыталось избежать контроля государства. Каждодневная социальная жизнь определялась семьей и друзьями, а также самоорганизованными сообществами, которые не соответствовали структуре микрорайона и существовали параллельно многочисленным циркам, мегакинотеатрам, мемориальным паркам, шахматным клубам и т.п., возникшим в это период.

​Построенная идеология

Основной концепцией послесталинского советского урбанизма было создание пространств для празднований, которые бы одновременно усиливали единство партии и народа. Для этой цели государственное и партийное руководство продолжало приоритетное воплощение мегапроектов и строительство грандиозных сооружений. Крупномасштабные съезды и парады проводились в советских городах, подчеркивая этос коллективизма и таким образом делая легитимной руководящую роль Коммунистической партии. Для подобного типа общественных манифестаций нужны были соответствующие широкие бульвары, по которым могли проходить большие группы людей. Вокруг просторных площадей, которые были предназначены на роль политических центров формирования гражданского чувства, но также производили эффект индивидуальной беспомощности перед властью государства, группировались государственные и партийные здания, музеи Ленина, дворцы культуры и монументы.

​Германо-советские отношения

Революция 1917 года превратила бывшие территории Российской империи в экспериментальную площадку строительства нового мира. К середине двадцатых годов советские архитекторы-модернисты установили контакты с европейскими коллегами. Моисей Гинзбург из конструктивистской группы «ОСА» («Организация современных архитекторов») играл важную роль в налаживании этих отношений, которые развились в тесное сотрудничество, особенно с архитекторами Германии, где жилищный кризис катализировал интенсивные исследования и привел к рациональному проектированию и промышленному производству в строительстве. Школа Баухаус в Дессау стала символом этих устремлений. В то же самое время крупномасштабное применение новых принципов строительства произошло во Франкфурте-на-Майне, где Эрнст Май возглавил быстрое строительство нескольких стандартизованных районов. 

В начале тридцатых годов советское правительство пригласило Эрнста Мая вместе с другими экспертами по архитектуре и градостроительству поработать над ускоренным строительством городов и поселков, необходимых для обслуживания возведенных заводов и фабрик. Среди этих специалистов были архитекторы Маргарете Шютте-Лихоцки, известная своим изобретением функциональной «франкфуртской кухни», ее муж Вильгельм Шютте, Март Стам, Ганс Шмидт и многие другие. Приехали также некоторые архитекторы и дизайнеры, связанные с Баухаусом: например, второй директор Баухауса Ханнес Майер и несколько его учеников. Они участвовали в проектировании десятков советских городов и зданий, внесли вклад в становление модернистских принципов дизайна в пределах советской сферы влияния, со всеми преимуществами и недостатками, и определили архитектурный ландшафт многих городов Страны Советов на годы вперед.

К концу тридцатых годов иностранцев убрали с важных постов в советском обществе. Многие архитекторы, приехавшие из-за границы и оставшиеся в СССР, попали в тюрьму или были убиты во время сталинских репрессий. Редкие из них, как, например, Филипп Тольцинер, смогли выжить в эти годы и продолжили работать в качестве сотрудников проектных институтов и конструкторских бюро.

​Советский ориентализм

Модернисты стремились создать универсальный язык, который подходил бы для любого местного контекста, но эта задача была особенно сложной в условиях советской Средней Азии и, в меньшей степени, в республиках Закавказья. С одной стороны, и сами специалисты в области городского планирования и архитекторы, в основном из европейской части России, экспортировали сюда разработанные в Москве модели. С другой, предполагалось, что построение социализма в тех местах, где большинство населения исповедовало ислам или вело кочевой образ жизни, должно происходить путем создания национальных государств по европейской модели, а их культурные институции и особая архитектура должны были служить воображаемому обществу и представлять его. Эти директивы относительно образования наций и их социальной модернизации часто ассоциировались с превращением образа жизни местных этнических групп в фактор локальной экзотики, в свою очередь воспроизводя европейские ориенталистские клише. В этом контексте архитектура вынуждена была играть двойную роль: она не только должна была отражать национальный менталитет, но и считалась эффективным инструментом изменения культурных привычек и традиций, необходимых для образования социалистических наций. 

​Параллельная идеология

Хотя решения в советской архитектуре в целом принимались в Москве, местные власти обладали определенной степенью свободы при проектировании зданий и сооружений и их строительстве. Постановления о запланированных проектах и их финансировании исходили из Москвы, но в действительной административной практике региональное руководство могло маневрировать, чтобы самостоятельно распоряжаться имеющимися ресурсами. Используя хитрую отчетность и другие механизмы, местные чиновники умудрялись поставить свои приоритеты выше желаний центральной власти.

В различных советских республиках, особенно на Кавказе, в Средней Азии и в Прибалтике,  такая практика порождала более оригинальные стили, в которых комбинировались элементы национальной архитектуры с формальным языком архитектуры и практикой промышленного строительства модернизма. Архитекторы черпали вдохновение в родной культуре не только из-за критического отношения к однообразию функционализма, но также и под влиянием зарождающихся националистических идеологий в республиках.

​Организация повседневной жизни

Панельные многоэтажки массовой застройки городских окраин обступали исторические центры советских городов. В то время как элита — представители политической системы, интеллигенции и военных — жила в престижных зданиях, обычно расположенных в центре города, массы проживали либо в коммунальных квартирах, либо в громадных выстроенных районах на периферии. Развитие транспортной инфраструктуры и социальных объектов отставало от динамичного роста этих районов. Основу городского планирования составляли строительные нормы и правила городского планирования и развития, учрежденные в 1955 году, в которых говорилась, что города следует делить на различные функциональные зоны для проживания, размещения промышленности, транспорта и коммунальных учреждений, отделенные друг от друга зелеными зонами. Несколько микрорайонов объединялись в жилой район со своими магазинами, поликлиниками и центрами культуры. В то же самое время центр отвечал на более специализированные нужды граждан: там располагались универмаги, театры, гостиницы и вузы.

​Наука, техника и научно-технический прогресс

В эпоху холодной войны Советское правительство превратило культивирование научных и технических достижений в национальный приоритет высшего порядка и выделяло ученым премии и награды. Основным учреждением в этой области была Академия наук, к которой принадлежали 250 научно-исследовательских институтов, где в 1987 году работали 60 500 ученых. Во всех республиках были основаны новые НИИ, университеты и архитектурные институты. В них обучалась местная элита, в которой укреплялись чувства самосознания. 

Советское правительство предоставило ученым, инженерам и архитекторам ресурсы для модернизации их областей знаний и разрешило использовать западноевропейские и американские разработки в их деятельности. В этот период были построены десятки закрытых городов для проведения исследований. Это были наукограды и академгородки, в которых разрабатывались секретные военные технологии, технологии атомной энергии и впоследствии технологии космических полетов. 

В то время как Коммунистическая партия продолжала выполнять ограничительные функции по отношению к любым творческим отклонениям в области визуальных искусств, современная архитектура, как научная дисциплина и технология, свободная от идеологии, получила свободу действия. Это заметно в экспериментальном характере многих сооружений, построенных для науки и техники после 1955 года.

​Спорт и физическая культура

Спорт играл важную роль в СССР послевоенного периода. Вожди рассматривали физическую культуру как существенный элемент построения социализма и создания «хомо советикуса». Здоровое и физически развитое население представляло собой важный ресурс в эру промышленного производства. Кроме того, идеология этого периода рассматривала физическую культуру как нечто, что поможет в создании гармонично развитых личностей, которые будут находиться в умственном и физическом равновесии.

Соревнования по гимнастике и спортивные фестивали, проводившиеся раз в четыре года спартакиады (местный аналог олимпийских игр) стояли бок о бок с другими зрелищными мероприятиями Советского Союза — партийными и комсомольскими съездами, военными парадами и демонстрациями трудящихся. Достижения советских атлетов на международной арене, особенно на Олимпийских играх, были источником большой национальной гордости. (И поэтому бойкот Московской олимпиады 1980 года западными странами был воспринят как агрессивный акт, направленный на унижение страны.) Многочисленные стадионы, спортивные арены и многофункциональные дворцы культуры и спорта относятся к наиболее впечатляющим и технически продвинутым сооружениям, возведенным в позднем Советском Союзе.