Искусственный интеллект и искусство
«В образовании сегодня недостаёт критического подхода к технологиям»

Медиахудожница, независимая кураторка и преподавательница Елена Никоноле рассказала о своем новом международном образовательном проекте «Нейросети в искусстве», а также посоветовала телеграм-каналы для тех, кто интересуется AI-Art.

Виктор Тимофеев

Насколько я знаю, вы не сразу занялись медиаискусством. Расскажите о вашем пути.

Елена Никоноле: Мое первое образование – экономический факультет МГУ, мой диплом был посвящен экономике постиндустриального общества. Я рассматривала постиндустриальное общество с точки зрения неомарксистских теорий, и раньше мне казалось, что это никак не связано с тем, чем я сейчас занимаюсь. Но параллельно я вела собственный ресеч, о том, как неомарксистские теории объясняют изменения, которые происходят и будут происходить в культуре в результате трансформации общества из индустриального в пост-индустриальное. Это та проблематика, с которой я сейчас отчасти работаю.
 
Я училась в Свободных мастерских и ходила на курс Ольги Шишко, где она показывала проекты, например, группы JODI, а также art & science проекты Гая Бен-Ари, лаборатории SimbioticA. Там я впервые познакомилась с медиаискусством.

В рамках выпускного проекта «Это не я» я исследовала то, как формируется у человека его диджитал-персона, то, как люди репрезентируют себя в соцсетях через аватары и информацию о себе. Выставка шла 30 дней, каждый день я выставляла нового участника, его аватар, также брала интервью, где каждый человек отвечал на вопрос «кто ты?». Я просила людей записать с помощью программы захвата экрана виртуальный перформанс, их обычную сетевую активность. Можно было подумать, что ответы и виртуальные перформансы будут похожими, но они оказались очень разными. Удивительно, но только один человек идентифицировал себя через свою профессиональную деятельность.

На курсе Антонио Джеузы было задание - эксперимент с технологией. Я сделала исследование деконструкции селфи. Это был оммаж Элвину Люсье, его известной работе I Am Sitting in a Room, в которой он записывает текст, затем проигрывает и перезаписывает много раз, пока не происходит деконструкция речи.
 

Я записывала свой текст на телефон, потом переснимала с экрана ноутбука. За счет того, что перезапись накладывалась много раз, возникали и интенсифицировались визуальные искажения и артефакты. В другой же части работы я перекодировала видео, и там тоже происходила деконструкция за счет ухудшения качества видео и пикселизации. Для меня эта работа была и про постправду, поскольку зритель не вполне понимал, что происходит, где правда, а где манипуляция.

С этими работами я затем поступала в мастерскую медиаарта Алексея Шульгина и Аристарха Чернышева в Школе Родченко.

Что вам дало образование?

Елена Никоноле: В первую очередь – комьюнити. У Алексея Шульгина, Аристарха Чернышева и Андрея Смирнова получилось создать очень сильное комьюнити технологического и саунд-искусства в России. И, мне кажется, интересно, что у нас возникла связь поколений. C одной стороны, пионеры, которые естественным образом являются частью мирового комьюнити: когда я говорю, что я студентка Шульгина, мне известные мировые художники говорят: «Понятно, wellcome». С другой стороны, их ученики – Олег Макаров, Дима Морозов vtol, Сергей Касич. Это комьюнити очень открытое, демократичное и поддерживающее. И у меня такое же отношение к молодым художникам. Я при любой возможности советую международным кураторам молодых художников и стараюсь привлечь интересных начинающих авторов в свои кураторские проекты.

Сейчас вы ведете несколько курсов в Москве и Петербурге. Что для вас значит преподавание?

Елена Никоноле: Я не люблю воспринимать преподавание как часть художественной практики, мне всегда кажется, что это эксплуатация и эксперименты над студентами. Для меня это скорее то, что помогает преодолеть фрустрацию, связанную с искусством. Как художник, я часто задаюсь вопросами, почему я занимаюсь своей практикой, тем, что мне интересно, и потом предъявляю результаты людям на выставке. Преподавание помогает мне почувствовать свою деятельность более осмысленной и полезной. При этом я стараюсь преподавать объективно, например, в курсе Art & Science уделяю внимание разным подходам, но через то, как я рассказываю, студенты конечно понимают,  что меня восхищают проекты с социальной пользой, находящиеся между искусством, социальными проектами и активизмом. Студенты, кажется, считывают этот посыл и заражаются им.

Чьи идеи и методы преподавания вам близки?

Елена Никоноле: Теоретик Маттео Паскуинелли, профессор теории медиа в Университете искусств и дизайна в Карлсруэ – важная для меня фигура. Еще Владан Йолер -  художник и исследователь, преподающий в Университете Нового сада. Они оба рассматривают то, что происходит сейчас с нейросетями, с неомарксистских позиций. Мы сейчас вместе с ними в консорциуме по подготовке образовательного проекта «Нейросети в искусстве» для computer scientists.

Расскажите подробнее об этом проекте.

Елена Никоноле: Это международный образовательный проект, который мы сейчас подаем на грант. Он объединит Университет ИТМО (Санкт-Петербург), Коимбрский университет (Португалия), Лейденский университет (Нидерланды), Университет искусства и дизайна Карлсруэ (Германия), Университет Нового Сада (Сербия) и университет Копенгагена (Дания). Вместе мы работаем над созданием гибридной образовательной программы. Программу можно будет пройти бесплатно и большая часть материалов будет доступна онлайн, но мы также готовим методические материалы, чтобы профессора могли внедрять эту программу в университетах, участвующих в консорциуме, как часть образовательной программы оффлайн. Мы разрабатываем этот курс, с одной стороны, как модульный, а с другой, – стремимся, чтобы части курса были взаимосвязаны, чтобы происходила синергия.

Курс междисциплинарный: в него входит и этика искусственного интеллекта, и критическая теория, и нейросети с точки зрения computer science, и design thinking, и история и теория медиаискусства. Скорее всего, курс будет готов через пару лет, но в следующем году мы планируем на базе одного из университетов-партнеров провести летнюю школу, чтобы обкатать программу на практике и скорректировать ее.

Чего недостает сейчас образованию в сфере медиаискусства?

Елена Никоноле: Если говорить про тот курс который мы создаем, у меня есть ощущение, что в программах по computer science не хватает этики отношения к искусственному интеллекту, этики разработки, не хватает критического подхода к технологиям. Недавно на Ars Electronica победил проект одного из моих любимых художников Паоло Сирио. С помощью нейросетей он идентифицировал полицейских, которые совершали насилие во время протестов во Франции. По сути, это то же самое, что у нас делали люди во время протестов, но в Москве люди делали это как активисты, и они, конечно, не называли себя художниками. Сирио, кстати, тоже вышел не из искусства, он был хакером и его творческий путь начался со взлома серверов NATO в рамках своей антивоенной хакерской кампании. Сейчас границы между искусством и не-искусством очень размыты.

Как монетизируется Art & Science?

Елена Никоноле: Если говорить о мире, то, конечно, там больше поддержки искусства. Art & Science – искусство, которое очень трудно продать, хотя и есть отдельные примеры художников, которые делают коммерческие работы. Мой основной источник дохода – это преподавание, также выступления на различных ивентах (например, на CTM в Берлине), кураторские практики. Гонорары, которые я получаю как художница, – скорее на последнем месте.

Можете посоветовать художникам и тем, кто интересуется этой темой, где искать гранты, а также что почитать про AI-art?

Елена Никоноле: Что касается грантов, у меня есть телеграм-канал Art&Science Open Calls, где я отбираю опен коллы и возможности для художников в сфере технологического искусства. Я не воспринимаю его как медиа, там нет лишней информации, и я очень редко отбираю опен коллы, где нужно платить за подачу заявки. Есть сообщество в телеграме, где можно найти коллабораторов в сфере IT: MediaArt + ML. Есть очень советую телеграм-канал Neural Shit . Его делает человек, который не называет себя художником, и просто экспериментирует с различными архитектурами, с различными подходами. Это что-то среднее между диджитал-фольклором, экспериментом, безумным юмором, не всегда политкорректным. Это очень самобытно. Мечтаю его позвать на artist talk. Насчет чтения, могу посоветовать совсем новую, но уже зарекомендовавшую себя книгу Кейт Кроуфорд «Атлас искусственного интеллекта», правда, пока только на английском.